Бутылку он оставил на траве рядом с лежаком, и Инна, недовольно пожав плечами, засунула ее обратно в сумку.

Вскоре Федор уже крутился на турнике, легко и без напряжения выполняя сложные силовые и акробатические элементы: подъем-переворот, «солнышко», «уголок». Втайне он надеялся, что за ним следит Инна, но нет – она смотрела в другую сторону, в ее темных очках отражался свет солнца и изгиб далекого холма…

Нина блаженствовала. Она с натугой соединяла большие железные скобы тренажера, исподтишка наблюдая за Федором. Какой он спортивный! Какая у него потрясающая мускулатура! Как он ловок и гибок! И – как хорошо, что он тренируется тут, рядом!

Закончив с турником, Федор перешел на качание пресса, успев осчастливить Нину несколькими замечаниями, и девушка с новым усердием принялась соединять скобы – хотя после такого количества тренировок непривычные к спорту руки стали деревянными и непослушными.

К счастью, вскоре пришло долгожданное спасение: девчонки затеяли игру в пляжный волейбол. Можно было закончить наконец мучительную тренировку и пойти поболеть за своих. «Своими» были Инна и ее напарница Варя, а их соперницами стали две «троечницы» – высокие надменные девицы из третьего отряда.

В большой круг около площадки включился почти весь отряд, и теперь все дружно кричали, хлопали и топали, поднимая тучи песка, и только Артамон и Авдей остались сидеть в тени под сосной. Там же стоял велосипед, который Авдей привез с собой в лагерь – поскольку не мыслил жизни без транспортного средства.

Оба парня лениво щелкали семечки, отпускали едкие замечания по поводу играющих и заключали бесконечные пари.

– Спорим, наши сольют, – небрежно бросил Авдей – он считал себя большим спецом в спортпрогнозах.

– А чего тут спорить? Ясно, сольют! – ухмыльнулся хитрый Артамон. – Лучше давай поспорим, кто первый отправит мячик в речку.

– Да им не докинуть, – с сомнением произнес Авдей. – Тут же одни слабосильные собрались!

– А Инка Галь? У нее же пушечный удар! – возразил Артамон. – Ставлю пятьдесят к одному на нее!

Едва он успел произнести это, как мяч от сильного удара Инны и вправду полетел в реку. Сама же она, охнув, схватилась за ногу.

Зрители и игроки бросились к берегу – но удар был настолько силен, что мяч уже весело прыгал по волнам чуть не на середине реки и, влекомый течением, уплывал все дальше…

– Твоя взяла. – Авдей с сожалением выгреб из кармана рюкзака груду мелочи, отсчитал монетки. – Удар у нее и вправду пушечный!

Артамон довольно потирал руки, но «героиня» происшествия, растирая сведенную ногу, чуть не плакала:

– Народ, спасайте мяч! Это же «микаса»! Самый лучший мяч в лагере! И вообще в мире!

– Спорим, сейчас какой-нибудь дурила поплывет догонять мячик! – хмыкнул Артамон и, не услышав ответа, удивленно обернулся.

Авдей, пыхтя, расстегивал браслет у часов.

– Ты что, братан? На солнышке перегрелся? – Артамон покрутил пальцем у виска.

– Э‑э‑э… Это же «микаса», – пробормотал Авдей, густо краснея. – Официальный мяч чемпионата мира! И потом, кто, если не я… Надо же помочь девушкам…

Артамон всплеснул руками и укоризненно покачал головой:

– Парень, ты снова проиграл! Если так и дальше пойдет, ты рискуешь навсегда остаться в лузерах!

– Чего зря языками молоть… Подержи вот лучше! – Авдей сунул в руку приятелю часы и кинулся к реке.

Витек смотрел ему вслед и гадал, какой конкретно девушке хотел помочь приятель. Вряд ли самой Инне! Яркая раскованная красавица была совсем не в его вкусе. Авдей предпочитал более скромных, сдержанных девушек – таких, например, как Варя, вторая волейболистка.