Наконец, в холл вошел гном и объявил:

— Обеденный перерыв закончился, прошу последовать в кабинеты, соответствующие вашим номеркам.

Я оглянулась: где брать номерки? И тут заметила подсвеченный голубым стэнд с талонами и взяла один. Номер сорок три. Направилась к креслу для ожидания своей очереди, было любопытно, сколько же денег этот крокодиловоглазый мне положил на счет. И главное, зачем?

— Удостоверение личности, — нейтрально попросил гном за стойкой номер два, я, молча, протянула ему бумаги. — Ааа, лети Эрика Хекил, вам придется подождать вашего поверенного на втором этаже, его сейчас известим.

— Но мне просто узнать о какой сумме идет речь? — настаивала я.

— Я вас проведу, — не отреагировал служащий.

Что ж второй этаж практически не отличался от первого, за исключением того, что тут были на столах еще и вазочки с печеньками и конфетками, а также журнальчики модных магазинов. Я вздохнула и присела в кресло. Материализовавшаяся словно из пустоты гномка предложила кофе и пирожные, я кивнула и поблагодарила.

Мой опекун появился двадцать минут спустя, я уже пол-литра кофе со сливками выпила и стала как рыба в воде разбираться в модных тенденциях этого сезона.

— Лети Хекил, рад вновь видеть вас, — сдержанно проговорил гном.

Представителей этой достойной расы я уже видела за время моего путешествия. Этот гном был типичным представителем своего народа — кряжистый, низкорослый, косматый, в богатой, но без излишеств одежде. Его сюртук, достаточно модный, насколько я теперь могла судить, был явно сшит на заказ. Из-под кустистых бровей на меня внимательно, но с тщательно скрываемым любопытством, поглядывали глубоко посаженные темно-вишневые глаза.

— Вы прекрасно знаете, что видите меня в первый раз, к чему спектакль? — пробурчала я.

— Не понимаю, о чем вы, лети, кстати я говорил вам, вы очень похожи на мать? — как ни в чем не бывало продолжил гном. — Если вы запамятовали, как меня зовут: лэтр Гауррух Максеемс. Я взял выписку с вашего счета. В вашем распоряжении двести тысяч золотых будут доступны после вашего совершеннолетия. Которое... наступает восьмого вересеня следующего года. На данный момент вам выделяется десять золотых ежемесячно на карманные расходы, вы можете снять их прямо сейчас, если угодно.

Я чуть не раскрыла рот, вовремя рукой вернула челюсть на место.

— Сколько???

— Десять золотых, — спокойно повторил гном.

Да нет, я не о том, меня шокировала совсем другая цифра. Двести тысяч! На нее можно чудесный домик прикупить в столице и ни в чем не нуждаться много лет. Я подозрительно уставилась на гнома. Если у меня и были сомнения, что этот невыносимый гад потребует в качестве оплаты, то сейчас я не знала что и думать. На незнакомок так не тратятся. Не тратятся же?

— Давно вы его знаете? — поинтересовалась у поверенного.

— Вы о ком, лети?

— Вы прекрасно понимаете, о ком я.

— Вашего отца я знал почти всю жизнь, мы были добрыми друзьями, я бесконечно счастлив позаботиться о его дочери, — важно пояснил гном.

— Я сейчас не об отце. Прошу вас, попросите его связаться со мной, я очень хочу с ним поговорить.

— Как угодно, лети, я передам, — сухо согласился опекун. — Но не могу гарантировать, что наш друг отзовется на вашу просьбу. Он очень занятой человек.

Гном, несмотря на свой маленький рост, с достоинством слез с кресла и подал мне руку:

— А теперь, если вы не возражаете, я провожу вас до дома, меня как раз ждет экипаж.

— Никоим образом не возражаю, лэтр Максеемс.

Мы покинули банк и вышли на улицу, где нас и вправду ждала двуколка с открытым верхом. По пути я приставала к гному с расспросами о таинственном покровителе, но тот отвечал пространными фразами в духе: «Лети, вы заметили, как украшена пекарня Лиззи? Ваша матушка очень жаловала тамошние пирожные. Посмотрите, куда здание гильдии наемников переехало. С глаз долой — из сердца вон, называется. Хотя они тоже бывают полезными». Я злилась и забрасывала его новыми вопросами, пока двуколка, наконец, не остановилась.