Мужчины не замечают перемены в моём настроении, поскольку их всецело поглощает выяснение отношений. Ну а мне остаётся лишь пугливым зверьком наблюдать за их диалогом.

— Я сам решу какие подарки дарить избранной Триадой, — категорическим тоном заявляет Андос, от голоса которого у меня под кожей копошатся тревожные мурашки. — Ты не в праве мне указывать.

— Не забывайся, — угрожающе произносит Тринадцатый, — по статусу я нахожусь выше тебя.

— Когда Звезда Лилии отметила нас, мы стали равными, — парирует огненный.

Они схлёстываются убийственными взглядами в немом сражении.

Температура в помещении стремительно летит вверх, отчего у меня потеют не только ладони, но и более деликатное место.

— Господа, я вас прошу, — встревает в перепалку Дариос, — вы пугаете нашу невесту.

Космический и лавовый, как по команде, синхронно поворачивают головы в мою сторону. Сканируют непонятным взглядом. И, видимо, что-то мысленно решив для себя, стремительно покидают зал, оставляя за собой шлейф неловкости и напряжения.

23. ГЛАВА 13: А́НДОС

— Ты в своём уме дарить призванной такие подарки? — накидывается на меня Сын Космоса, вызывая недоумение на лицах наших попутчиков и будущих свидетелей.

— Моё право дарить своей жене то, что захочу, — понижаю голос. Не желаю вовлекать в наши разбирательства посторонних.

— Жене? — захлёбывается яростным возмущением космический. — Мы же договаривались, что не станем к ней привязываться. Сделаем дело и отправим её домой.

— А ты сказал, какую цену ей придётся заплатить за возвращение? — зорко отслеживаю его эмоции и нахожу именно ту, в которой читается явное «не сказал».

Тринадцатый кривит губы, смиряя меня уничижительным взглядом. Поворачивает голову вбок, тоже отмечая, что у нашей словесной схватки появляются зрители. И понижает голос:

— Мы договорились, что не будем морочить призванной самке голову, — стискивает челюсть от злости. А я-то думал, что это я самый вспыльчивый и импульсивный из всех. Надо же! Меня хотят переиграть там, в чём я гораздо талантливее. — Условились, что не будем давать ей поводов передумать насчёт развода. А ты только всё портишь своим упрямством! Решил показать себя с лучшей стороны? Ну как, понравилось, тшары[1] тебя раздери?

— Я сделал это только потому, что призванная достойна к себе лучшего отношения, а не как… — поджимаю губы, ища более подходящее слово, — к средству достижения цели.

— Да ну? — насмешливо выплёвывает Сын Космоса. — Она же, тшары подери, обычная! — последнее слово он выкрикивает так, что внимание к нам прибавляется ещё больше.

— Это ты себя пытаешься доказать или что? — только сейчас нахожу причину его острой реакции. — Тебя же всего выворачивает от ревности, — беззлобно усмехаюсь.

— Следи за языком! — смотрит на меня убийственным взглядом исподлобья.

— Только в отличие от тебя, — продолжаю гнуть свою линию, — и вообще, — делаю небрежный взмах рукой, — в отличие от вас всех, я признаю, что мне не безразлична призванная.

Тринадцатый не сдерживается и хватает меня за грудки, отчего замечаю смазанной движение слева, означающее, что нас уже приготовились разнимать.

— Ты ставишь под удар всех нас! — пытается подавить своей тяжёлой аурой. Но я не намерен сходить со своей позиции. Кроме того, связь побратимов не позволит в полной мере использовать свои силы. — Из-за тебя мы можем потерять земли, статус и будущее! Хуже того — свою высшую форму.

— Что, — криво усмехаюсь, — поджилки трясутся оттого, что утратишь возможность занять нагретое место Первого? Так рвёшься к власти… Крылья-то не надломишь?