Джезаль огляделся. Окружающий пейзаж его не впечатлил. Если под историей подразумевать возраст, то такого богатства у древнего города-порта Старой империи действительно имелось в избытке. А если брать шире – величие, славу или еще что-нибудь воодушевляющее, – то истории у города, видимо, не было совсем.

Халцис, несомненно, отличался продуманной планировкой, рассчитанной на то, чтобы с широких прямых улиц путешественнику открывались великолепные пейзажи. Однако прекрасные когда-то городские виды за долгие века превратились в панораму разложения и упадка: заброшенные дома, разверстые окна, дверные проемы, печально взирающие на развороченные площади; заросшие сорняками аллеи; перекрытые булыжниками и гниющими бревнами переулки. Половина мостов над лениво текущей рекой обрушилась, но никто их не ремонтировал. Половина деревьев, окаймляющих просторные авеню, погибли, засохли, сгинули под лозами плюща.

Древний порт не имел ничего общего с Адуей, где от причалов и трущоб до самого Агрионта бурлила жизнь. Порой Джезалю казалось, что беспокойный родной город слишком суматошен и вот-вот лопнет по швам от наплыва людей, но теперь, при виде редких оборванных горожан Халциса, бродящих по гниющим останкам города, у него не осталось сомнений, какая атмосфера ему все-таки по душе.

– …За время нашего путешествия, мой юный друг, вам не раз представятся возможности для самосовершенствования. Не упускайте их! Особенно советую поучиться у мастера Девятипалого. Думаю, у него вы могли бы многое перенять…

Джезаль едва не присвистнул от удивления.

– У этой обезьяны?

– Об этой, как вы выразились, обезьяне слагают легенды по всему Северу. Правда, на родине Девятипалого зовут Девять Смертей. Его имя повергает в трепет сердца сильнейших воинов: соратникам оно придает мужества, на врагов наводит ужас. Он непревзойденный опытный боец и хитроумный тактик, а кроме того, обладает умением рассказывать меньше, чем ему ведомо. – Байяз искоса взглянул на Джезаля. – Хотя некоторым моим знакомым свойственно обратное.

Джезаль, помрачнев, ссутулился. Ну чему может научить Девятипалый? Разве что есть руками и не мыться неделями.

– Большой форум, – пробормотал маг, когда они проходили мимо огромной площади. – Пульсирующее сердце города… – Даже в его голосе звучало разочарование. – Рынок, театр, место судебных заседаний, арена для философских и политических споров… В Старую эпоху здесь собирались все жители Халциса – яблоку негде было упасть, суета царила до поздней ночи.

Теперь места хватало в избытке. На обширном пространстве толклась жалкая горстка людей, хотя тут свободно уместилась бы толпа в пятьдесят раз большая. Периметр форума опоясывали грязные разбитые статуи на покосившихся пьедесталах, а в центре темнело несколько прилавков, сбившихся в кучу, словно замерзшие овцы.

– Тень былой славы… – Байяз указал на потрепанные статуи. – Сегодня нас интересуют только эти обитатели города.

– Неужели? А кто это?

– Императоры прошлого, мой мальчик, и о каждом есть что рассказать.

Джезаль мысленно застонал. Он историей своей-то страны не особенно интересовался, а тут какое-то гнилое болото на бескрайнем западе мира.

– Да их же целая толпа, – хмуро пробурчал он.

– И это еще не все! История Старой империи насчитывает мно-о-ого веков.

– Потому ее и называют старой, – фыркнул Джезаль.

– Поосторожнее со мной, капитан Луфар, для этого турнира у вас шпага коротка. Пока ваши предки бегали голышом по землям Союза, объясняясь жестами и поклоняясь грязи, здесь, благодаря моему учителю Иувину, зародилось могущественное государство. До сих пор ни одна страна не сумела с ним сравняться: ни по размеру, ни по богатству, ни по научному и духовному величию. Адуя, Талин, Шаффа – все они лишь жалкое подобие чудесных городов, что процветали в долине великой реки Аос. Это колыбель цивилизации, мой юный друг.