Причалы имелись и здесь, где находился попаданец со своим войском, но ни одной посудины, даже какой-нибудь полусгнившей лодочки, не наблюдалось. Граф Кесп-Тилский, хоть, по слухам, и старался угождать и вашим и нашим, видеть в своём городе чужую шеститысячную армию желанием не горел.

– Аарна! – откуда-то из развалившегося пакгауза выскочила какая-то грязная и оборванная женщина и, схватив пытавшуюся спрятаться в неглубокой канаве не менее чумазую девчонку, вновь скрылась в развалинах.

– Поймать? Допросить? – услужливо поинтересовался Натоп.

– Я сейчас тебя самого допрошу, дурак, – ответила вместо генерала капитан-маг. – О чём тебе могут поведать эти замарашки?

Игорь кивнул и, развернув коня от реки, поехал к направлявшемуся по южному тракту к Приару войску.

– Заслон выставлять будем? – встретил подъехавшего командующего граф Моснорский.

– Нас не нагонят, Майен, – землянину вдруг вспомнился хит группы «Тату». – Нападать у графа Кесп-Тилского нет сил. Сколько у него под рукой войск? Если мне не изменяет память, полк егерей, пехотный и дружины владетелей, которые сейчас непонятно где. Да, обозы бы он мог нам пощипать, но их нет. Какая досада. Так что заслон ни к чему. Вот арьергард можно будет усилить. Спасибо, что вовремя навёл на нужную мысль. А ты чего один, без Фиры? – Увидев, что своим вопросом он смутил полковника, Егоров тут же вернулся к делам. – Хочу внести небольшие коррективы в наш план марша. Вечером надо будет обсудить.

Самой неприятной проблемой в управлении войском, к решению которой Игорь даже не знал, с какой стороны подойти, было отсутствие каких-либо средств связи, помимо рассылки гонцов.

Нет, кое-какие мысли в голове попаданца по этому поводу, конечно, бродили, но от идей до их реализации предстоял настолько долгий путь, что даже начинать что-то пробовать в данный момент не имело никакого толка.

На невозможность налаживания полноценного взаимодействия между подразделениями накладывались и примитивные способы разведки, основными из которых являлись расспросы встречных торговцев и путешественников, высылка вперёд групп егерей или кавалеристов и допросы, разумеется, с пристрастием, военнопленных, если, конечно, это не дворяне. Представители благородного сословия могли быть подвергнуты пыткам, и то не публичным, только с личного распоряжения государя.

Иными словами, пользуясь понятиями родного мира попаданца, на Орване у армий имелись зачаточные ростки полевой разведки и напрочь отсутствовала агентурная. Последняя, правда, использовалась в политике и дипломатии, так что совсем уж недогадливыми местные властители не были.

Землянин окинул взглядом полк. Колонна первого кавалерийского как раз полностью выехала из очередного лесного массива на большое, километров пять-шесть в длину и ширину, открытое пространство вспаханной земли с парой жалких деревушек по его краям и видневшейся за верхушками деревьев, стоявшей возле тракта башни-замка.

– Зря переживаешь, мой генерал, – ехавшая рядом иск-магиня Молс по-своему истолковала задумчивость друга. – Граф Моснорский не вспыльчивый юнец и не карьерист. Всё, что ему надо, это вернуть своё. Не станет он ввязываться в авантюры.

– Да я и не тревожусь по этому поводу, – хмыкнул Егоров и приказал едущему чуть впереди майору Ойсу: – Лэнет, узнай, что в десятой сотне происходит. Почему она отстала.

Разделить всё же свой экспедиционный корпус на две части генерал Карос решил прямо в ходе вечернего совещания на первом после Кесп-Тила привале, организованном возле Шане, вольного поселения с тремя постоялыми дворами на дорожной развилке.