– Всё-таки какой же везде народ злоязыкий. – Игорь немного подождал, чтобы напарница поехала с ним вровень. – Никто ведь здесь ни разу Лану не видел, а считают нужным использовать такое прозвище. И ведь ничего с этим не сделать. Вот что обидно. На всякий роток не накинешь платок.

Тания почему-то засмеялась.

– Что я такого весёлого сказал? – удивился попаданец.

– Весёлого? Весёлого ничего. А ерунду, да, сказал. Игорь, ты же не хуже меня знаешь нашу Лану. Уверяю тебя, про Крольчиху вскоре все забудут. Будет нечто другое. Не знаю точно, но Латана заслужит себе явно страшное прозвание.

– Тигрица? Львица?

– Скорее, Кровавая, ах, нет, такое уже есть. Ну, к примеру… Нет, не знаю. Да и не нам гадать. Народ придумает.

– Нет такого народа, который нельзя было бы посадить в Бастилию.

Адаптированную под местные реалии историю от Александра Дюма Тания слышала, поэтому со словами Ришелье, верховного жреца Порядка, согласилась.

Войско попаданца, оставив позади обозы, набрало хороший темп движения, никогда ранее в этом мире не виденный. К исходу дня полки преодолели больше ста двадцати километров. И это притом, что авангарду армии постоянно приходилось сгонять с дороги встречные повозки и торговые караваны.

Хотя приказчики и надсмотрщики последних ударами плетей или палок сильно торопили коней, волов, рабов освобождать проезжую часть, сделать это мгновенно не получалось, и сотням приходилось из колонны по три-четыре всадника в ряд перестраиваться по двое, что создавало иногда толкотню и приводило к тому, что идущие следом полки упирались в неподвижный хвост передних.

И тем не менее пока армия справлялась с выполнением требований своего командующего, что того, конечно, не могло не радовать.

– Ты обратила внимание, Таня, как красив наш Гирфель во время заката? – поинтересовался Игорь.

Наравне с остальными командирами командующий также остался без слуг, и теперь он сам, как в старые добрые времена путешествия вдоль ливорского побережья, рассёдлывал и обихаживал своего коня. В мире, где существовало рабство, о денщиках не подумали, и землянин решил не подсказывать.

– Ничем не красивее Ливора или других герцогств полуострова. – Подруга по-прежнему была гораздо более сноровиста в обращении с лошадьми и сейчас, давно расседлав, протерев и пустив пастись своего коня, с удовольствием наблюдала за неуверенными действиями генерала. – Те же леса, те же поля.

– А воздух? – Егоров наконец-то завершил чистку норовистого транспорта.

– Это-то тут при чём? – хмыкнула иск-магиня. – К тебе полковники скачут. Пойду я со своими людьми поставлю несколько сигналок. Может, ещё и ловушки создать?

– Нет, не нужно, – категорически отверг её предложение Егоров. – Какой-нибудь обормот спросонья заплутает, и не станет у нас воина. Ты надолго не задерживайся. Натоп, смотрю, нам из лапника королевское ложе готовит.

На следующий день кавалерия ускорилась, и встречных караванов не попадалось, видимо, слухи о вторжении войска ливорской Крольчихи, как тут, похоже, все называли красавицу Латану, дошли до всей округи, и личный состав, что называется, вошёл в ритм.

К Кеспе войско вышло, едва солнце только перевалило зенит. Река на Игоря особого впечатления не произвела, не более двухсот метров в ширину, а вот Кесп-Тил, расположившийся на противоположном от подошедшей армии берегу, выглядел очень внушительно. Не Трин, конечно, но крупнее Роси раза в полтора.

Городские стены словно бы вырастали из длинного ряда прибрежных строений и причалов, у которых тесным рядом приткнулось большое количество судов.