- Мы же не пили, - шепчу, - мы чернику собирали. И не было никакого заключения. Ещё месяц назад не было!
- Вот и пособирали. Весело, Элька, так весело, что выть от этого веселья хочется.
- Может быть, можно что-то ещё сделать... адвоката нанять другого.
- Думаю, там уже ничего не изменится. Всё уже решили где-то сверху. Очень далеко от нашего с тобой мира.
Ответить мне на это нечем. Мы сидим так часа три. Болтаем, пьём чай, и я ухожу домой. Пока иду по тротуару, меня не покидает ощущение, что на меня кто-то смотрит. Оглядываюсь, но позади никого нет. Паранойя какая-то. Ускоряю шаг и почти забегаю в подъезд.
Мама встречает меня тёплым и вкусным ужином. Подробно расспрашивая о том, как прошёл день, и сильно расстраивается, когда узнаёт новость о следствии. И я её понимаю, самой тошно.

3. Глава 2

Смотрю в боковое зеркало и сдаю немного назад. Пара сантиметров отделяет меня от стоящей сзади груды металлолома.
Из машины охраны уже успевают выскочить верные церберы, искоса поглядывая на мои действия.
Что я, собственно, делаю? Втискиваюсь в ряд машин, в аккурат под знак «стоянка запрещена». Знаю, знаю, если проехать метров четыреста вперёд, то там будет свободное место, но у меня нет желания туда ехать. Я остановился здесь, а значит, и припаркуюсь тоже здесь.
Да, водителю, которого я подпёр, не повезёт, если он решит свалить отсюда раньше меня, но это его проблемы. И лучше ему не пытаться сделать их моими, ведь Артурио и Василий в мгновение ока будут спущены с поводка и подробно ему объяснят, что так делать не стоит.
Глушу двигатель и выхожу на улицу. Эта погода раздражает. Как кайфово было в Сен-Тропе. Жара, тусы на яхте. А здесь? Полнейшее уныние. Но даже там мой вездесущий батя не дал мне оттянуться. Притащил обратно в Москву. Не сам, конечно, к чему пачкать руки? Его свита ему в помощь.
И вот я здесь. Помятый, с перекошенной рожей и не спавший почти двое суток.
Где-то на пятом этаже пересекаюсь с Дягилевым, этот чёрт выглядит не лучше меня, опять зависал со шлюхами по клубам. В таких заездах я не участвую. Брезгую, мало ли где и кто в них побывал. Мерзость же.
Захар выставляет ладонь для рукопожатия, явно замечая мою отстранённую рожу.
- Слышь, белоручка…
Всё же здороваюсь с ним и сразу выдавливаю на руки антисептика. Откуда я знаю, где и с кем он тусил, хрен его знает, поэтому лучше перестраховаться.
Дягилев привык к моим закидонам и внимания уже давно не обращает. Ну, или делает вид.
- Смотри какая, - облизывая свою рожу, пялится на зад пробегающей мимо нас девчонки в отвратительных ботинках.
- Что за нафталин? Захарий? Она эти тапки, явно с покойной бабки сняла.
- Да ты не туда смотришь, на задницу смотри. Крутая деваха.
Приподымаю бровь, не видя ничего выдающегося. Дешёвые джинсы, в которые втиснута самая обычная жопа. Что я, жоп не видел? Бред.
- Посредственность.
- Я её здесь раньше не видел.
- А ты что, здесь всех знаешь?
- Ну с симпатичными мордами, сиськами и жопами - всех.
- Какой моветон, господин Дягилев. Где ваши хорошие манеры?
- Слышь, ты чего такой козёл, ещё и с самого утра?
- Спать хочу. Но обещал моему "любимому" отцу быть сегодня здесь как штык.
- Ладно, буржуй, пошли похаваем.
- Бутылка минералки мне не помешает, - убираю руки в карманы, оглядываясь на ушедшую в конец коридора девчонку. - Хотя лучше бы джина.
- Так поехали.
- Говорю же, клятвенно обещал торчать здесь весь день.
- Боишься, что опять отец психанёт?
- Мне бы этого не хотелось.

Морщусь, вспоминая, как год назад приходилось побираться по друзьям. Папенька тогда был явно не в духе. Ну подумаешь, немного перегнули палку, перебрали, с кем не бывает? А у него планку так сорвало, что берегись все в радиусе ста километров. Хорошо хоть Шелест ключи от пентхауса в штатах дал. А то пришлось бы жить в коробке. Утрирую, конечно, но где-то переждать гнев громовержца мне было необходимо. И лучше подальше.