— Как скажешь, — улыбнулась я.

Потом мы долго гуляли по городу. Новогодняя ярмарка, сыплющиеся с ночного неба хлопья снега, сверкающие огни украшенного к празднику Бухареста — все настраивало на веселье. В какой-то миг я поймала себя на том, что объятия Иона уже не так противны. Может, помог уличный горячий глинтвейн, а может, атмосфера. Так или иначе, понемногу я начала мириться с мыслью о замужестве.

Только стоило нам оказаться в полумраке моей спальни, как все внутри меня снова взбунтовалось.

— Не волнуйся, любимая, — ласково касаясь моих губ, шептал будущий муж. — Все будет хорошо… только ты и я.

— Давай подождем… хоть немного… — Я пыталась увернуться от его объятий. — Помолвки дождемся…

— Помолвка через несколько дней, да и вряд ли у нас будет время, чтобы остаться вдвоем… — осторожно развязывая пояс моего халата, продолжал наступать Ион. — Я хочу тебя, Бьянка. Хочу, чтобы ты стала моей.

Он наступал, целовал, гладил, а я отчаянно отбивалась. В конце концов, если для него так важна невинность невесты, пусть подождет!

Его влажные поцелуи на моих губах и шее, ласкающие руки… Впервые моего тела касался мужчина, и это был не Андрей.

«Наплевать… уже ничего не вернуть… мертвые не восстают из пепла», — мелькали обрывки мыслей в моей голове, но я все равно стойко уворачивалась от объятий Иона.

Его поцелуи, горящие желанием в полумраке глаза, ласковые слова — наверное, как мужчина в те минуты Ион был на высоте. Он хотел, чтобы я сдалась, мечтал сделать меня своей, но я отчаянно сопротивлялась. Андрей, такой живой и яркий, предстал перед глазами, и снова мне стало дико больно.

— Бьянка, ты в порядке?

Ион, нависая надо мной, озабоченно заглядывал в мое лицо.

— Ты будто покойника увидела.

— Н-нет, что ты… все хорошо…

Он прижал меня к своей крепкой груди и зарылся лицом в мои волосы.

— Я люблю тебя, Бьянка.

Надо ответить, что я тоже его люблю. В горле встал ком.

«Ответь же ему!» — приказала я себе.

— Я тоже… — сбивчиво выдохнула долгожданный ответ. — Только…давай дождемся помолвки? Ждать совсем недолго.

— Если ты настаиваешь, давай подождем, — разочарованно выдохнул Мариш.

Он потянулся к ночнику, и комнату осветил приглушенный свет. Я села на кровати. Я готова была бежать куда угодно, только бы не ощущать снова его прикосновения.

И тут его взгляд упал на мою шею.

— Что это, Бьянка? — Он ловко подцепил пальцами деревянный оберег.

Горло обожгло страхом. Я смотрела на деревянный кулон в его руках остекленевшими глазами и не знала, что сказать.

— Не знаю… — нашлась наконец.

— Носишь какую-то ерунду вместе с крестиком и не знаешь, что это?

— Так просвети меня, — усмехнулась я, но сердце бешено колотилось в груди от страха. Как будто Ион уличил меня в измене.

— На нем инициалы, Бьянка. ЛД. По-русски. Я видел такую штуку в интернете. Говорят, их может носить только тот, кто принадлежит русскому клану Ладомиров.

— Какому клану? — сглотнув, переспросила я.

— Ладомиры, Бьянка. Это вампиры. Где ты взяла кулон?!

Я опешила. Есть ли какое-то объяснение тому, как кулон появился у Андрея?

«Он со мной от рождения». Возможно, тоже оберег. «Я уже большой мальчик. Мне обереги не требуются». Наверное, оберег достался ему от кого-то из родственников. Так или иначе, кулон — все, что осталось у меня на память об Андрее. Расстаться с кулоном я не могла. Мне было проще наложить на себя руки, чем лишиться последней ниточки, связывающей меня с прошлым.

— Георг выиграл кулон в карты, — пряча оберег под халат, соврала я. — А потом проспорил его мне. Вот я и ношу его на цепочке.