— Правда?

Я обхватила ладонями его прохладные скулы. На глаза навернулись слезы. Что, так можно — просто выйти замуж за того, кто тебе дороже всех на свете, и отыскать маму, которой лишили?

— Обещаю, — тихонько шепнул Андрей, и его губы обрушились на мои новым поцелуем.

А я… я была бесконечно счастлива! Вихри энергии одного поля на двоих закручивались, поглощали, дарили блаженство. Андрей — такой любимый, такой близкий. Запах его кожи, бергамота и киприола… Отныне я принадлежала своему хирургу.

9. Глава 8

У входа в кампус Андрей остановился.

— Поклянись, что не станешь снимать кулон с шеи, — коснувшись пальцами моего подбородка, попросил он.

— Клянусь, — шепнула я.

— Очень хорошо. Я буду скучать по тебе.

— Я тоже.

— Оставишь мне свой номер телефона?

— Конечно.

Он достал свой сотовый и быстро вбил в него цифры, которые я продиктовала. Шепнув «Я позвоню тебе завтра», коснулся губами моих губ и вскоре растворился в осеннем сумраке.

Меня переполняли эмоции. Со всех ног я бросилась к своему корпусу. Возможно, Амина уже вернулась. Я расскажу ей о свидании. Она должна знать, что мы ошиблись, приняв исчезновение черных роз за приворот.

У двери нашей комнаты я столкнулась с комендантом и охранниками. Двое мужчин стояли у двери, скрестив руки на груди.

— Здравствуйте. Что происходит? — испуганно посмотрела на местных стражей порядка я.

— Ваша соседка вчера погибла во время пожара. Мы обязаны забрать ее вещи, чтобы передать родственникам, — пояснила комендант общежития.

Почва ушла у меня из-под ног. В голове зашумело.

— Как — погибла?! — Я в ужасе попятилась.

— Отравилась угарным газом. К счастью, тело осталось невредимым.

— К счастью?!

Уместно ли здесь слово «счастье»?

Мне стало нехорошо.

Я рухнула на свою кровать, как подкошенная.

— Не волнуйтесь, очень скоро к вам подселят новую соседку. А пока придется немного пожить одной.

Вещи Амины очень быстро погрузили в серую холщовую сумку. Обезличенная и осиротевшая, соседняя кровать вмиг стала чужой, будто Амина здесь никогда и не жила.

— Цветы у вас удивительные, — ободряюще улыбнулась мне комендант.

— Какие цветы? — не поняла я.

— Вон те, на столе.

Резко обернувшись, я увидела черные розы. Красивый букет лежал на моем письменном столе. Он не был похож на вчерашний. Свежие розы были с темно-красным отливом. Их завернули в розовую бумагу, и в них была вложена открытка.

Сглотнув, я поднялась с кровати. Ноги стали ватными от страха. Откуда взялись новые цветы?

Комендант и охранники подхватили сумки и отправились восвояси.

Рука сама собой потянулась к открытке. Мне хотелось вскрыть ее до того, как комендант уйдет с этажа. Оставаться одной в комнате было жутко, а открывать открытку — еще страшнее.

«Розы из моего сада для самой красивой девушки в мире», — было написано размашистым неровным почерком. Я никогда не видела, как пишет Андрей, но почему-то сразу поняла, что написал он. У врачей всегда жуткий почерк.

Я осторожно взяла букет со стола. Значит, вот как выглядят розы в саду у Андрея!

Букет не будоражил воображение, но было в нем что-то успокаивающее, приятное. Розы дарили такие же ощущения, как в моем сне.

Вчерашний вечер показался несусветной глупостью. Как я вообще могла поверить Амине, что меня приворожили?! А теперь из-за нашей спешки она лишилась жизни.

Я с горечью взглянула на пустую казенную кровать без постельного белья. К горлу подкатил ком.

Схватив сотовый, начала набирать номер Георга, но мой товарищ по несчастью не брал трубку.

Меня захлестнула паника. Положив дрожащими руками букет обратно на стол, я подхватила свою сумочку и бросилась бежать прочь из опустевшей комнаты.