Дело сделано.

Священник называет нас мужем и женой, а мне остается только терпеливо и покорно принять холодный сухой поцелуй супруга.

И в который раз за день вытолкать из головы мысли о наглом мальчишке и его губах, которые были слишком наглыми и слишком… горячими.

5. Глава пятая: Анфиса

Глава пятая: Анфиса

Церемония закончена и гости идут к выходу.

Кажется, их организовывает специально нанятая женщина, которая, словно фантом, то и дело мелькает у меня перед глазами: что-то говорит, напоминает, согласовывает. Распорядитель на свадьбе, должно быть.

Мне все равно.

Я просто хочу, чтобы этот длинный-длинный день, наконец, закончился, хоть впереди самая тяжелая его часть – праздничное застолье.

По такому случаю арендован элитный загородный клуб, куда мы и едем.

В одной машине с Островским я чувствую себя абсолютно беспомощной, хоть он вообще не проявляет ко мне никакого интереса: говорит по телефону, отдает какие-то распоряжения. Ровно и четко, без намека на повышенный тон или раздражение.

«Во всем нужно искать хорошие стороны», - звучит в моей голове голос старшей сестры.

И дальше перечнем: Островский не был замечен в жестоком обращении с двумя своими предыдущими женами, хоть со второй очень долго судился за раздел имущества. Он все-таки не урод. У него красивые зубы и не воняет изо рта. Он озвучил сумму, которую я буду получать ежемесячно «на текущие расходы» и у меня нет ни малейшего представления, куда мне столько денег и что я буду с ними делать.

И за все это от меня требуется лишь покорность, идеальное поведение и, конечно же, наследник, в котором сольются деньги и дворянская кровь.

Стараюсь ухватиться за все эти далеко не последние вещи, но становится только хуже.

— Почему ты до сих пор девственница? – неожиданно спрашивает Островский, когда впереди уже виден высокий каменный забор, за которым надежно спрятан ресторанный комплекс.

Почему-то я была уверена, что он об этом спросит. Но еще в первую встречу.

— Потому что ждала особенного человека.

Когда репетировала, фраза казалась абсолютно логичной.

А сейчас, когда слова сказаны и Марат слегка приподнимает бровь, понимаю, что загнала себя в ловушку.

— Ну и как – дождалась?

Мне кажется, что он впервые проявляет что-то похожее на эмоции – насмехается надо мной. Конечно, в наше время быть девственницей в двадцать шесть – все равно, что носить позорное клеймо. Но я никогда этого не стыдилась и не собираюсь стыдится теперь.

— Нет, Марат. – Впервые набираюсь смелости назвать его по имени. – Не дождалась.

Он пожимает плечами, но за миг до того, как отвернуться, я уверена, что замечаю искру раздражения в его глазах.

Как описать свадьбу человека, у которого есть все и даже больше, чем «все»?

Это не просто богато.

Это неприлично роскошно.

Вызывающе дорого.

А на мой вкус – излишне пафосно и как-то… постановочно.

Даже гости, хоть все они из высших слоев общества и вряд ли дали бы собой понукать, говорят словно по бумажке. Произносят слова поздравления, показательно дарят какие-то винтажные вещи, уникальные произведения искусства, старинные ружья.

Под строгим взглядом матери я ни на секунду не забываю о своей роли: улыбаюсь, принимаю подарки, нахожу слова благодарности.

Рано или поздно этот фарс закончится.

Нужно просто перетерпеть.

Когда на улице начинает темнеть, мне все-таки удается украсть минутку, чтобы сбежать ото всех на припорошенную снегом веранду. Видно, что здесь старались расчистить все для высоких гостей, но с природой не поспорить. В этом году, говорят, и так аномально темная зима, хоть вчера, когда я неслась прочь из церкви и ее странного «обитателя», мне казалось совсем иначе.