Боюсь ступить дальше коврика у двери, внутри начинает бешено колотится сердце, а во рту пересыхает. Потому что поднимаю взгляд и вижу ещё кое-что:

По потолку висят воздушные шары, их ничуть не меньше, чем цветов. И на каждом из них что-то написано.

Приглядываюсь и тут же закусываю щеку изнутри.

"Какое кофе ты любишь? Мы могли бы выпить прямо сейчас" – предложил мне Давид на нашей первой встрече на празднике, когда уже провожал домой утром. Тогда тот стаканчик латте мне показался даже вкуснее моего любимого горячего шоколада.

"Я тоже больше люблю кошек. Не хотела бы завести котёнка?" – предложил мне Давид, когда мы только пробовали жить вместе. Я так обрадовалась и мы завели кошечку по имени Моника.

Прекрасную и ласковую, я даже неловко шутила, что она как тренировка перед детьми, потому что она прям как маленькая малышка, наша прелестная доченька.

К сожалению, она заболела и не справилась с недугом. У нас не вышло её спасти, но то, как крепко обнимал меня Давид, когда я плакала возле неё…

В тот момент мне казалось, что он действительно очень сильно меня любит и всегда будет вот так рядом, поддерживать, несмотря ни на что и… я бы очень хотела довериться ему настолько, чтобы у нас появился ребёнок.

"Быстрее едь домой! Тут такое!!!" – это как раз было моё сообщение Давиду, когда я решила утянуть его с работы, чтобы показать тест на беременность и снимок УЗИ. Это была первая фотография нашего Артёмки…

На каждом шарике написана фраза из нашей жизни, как отдельное счастливое воспоминание, связанное с нашим знакомством, с нашей жизнью в первой квартире, с нашей свадьбой, началом брака или появлением Артёма. Со всем этим.

Куда не гляну, в глазах вспыхивает, как отрывок фильма то, о чём я только что прочла. Но это ещё не всё. Помимо шариков-воспоминаний с нашей "историей", есть ещё и другие.

"Дай мне шанс", "Это была ошибка, которую я точно не совершу второй раз", "Я понял поздно, но ты мне очень дорога", "Ты та, с кем я хочу остаться навсегда, наконец осознал это", "Прости, что сделал так больно" – этих шариков ничуть не меньше.

И от каждого мне больно. Артём дёргает один за верёвочке, опуская к себе, хватает шарик руками и смотрит на то, что написано.

"Я люблю тебя" – от этой фразы на шарике мне хочется разрыдаться, просто как маленькой девочке. Но я лишь хрипло бормочу:

– Тёма… пожалуйста, иди в детскую…

Сынок поднимает на меня взгляд с шарика, наверное, хочет возразить, он ведь так любит, когда мы украшаем подобным образом всё для праздников, особенно шариками! Но увидев мой явно стеклянный взгляд, он просто молча и неловко слушается.

Оставляет меня наедине с моим мужем-предателем, который только что всколыхнул во мне просто бурю всем этим.

– Это по-детски. Но тебе ведь всегда нравилось, когда я делал что-то милое, чтобы извиниться или сделать тебе приятное. Как тот букет из бумажных бабочек, который я вырезал всю ночь и который понравился тебе больше, чем все те дорогие букеты, что я дарил раньше... – Авров говорит тихо и аккуратно.

Говорит, что это просто то, что я оценила раньше. И да, раньше бы я в восторге была от стольких цветов, от шариков на заказ, от всех этих воспоминаний. Но сейчас…

– Или тот альбом из множества фотографий, который я делал исподтишка раз в день, когда ты была очень красивая и вышло триста шестьдесят пять штук… – добавляет он.

Напоминает о подарке, который теперь для меня тоже окрашивается в тёмную, в глубокую, просто беспросветную боль, вместе со всем, что я вижу сейчас.

– Это просто украшение дома, которым я не призываю тебя тут же простить меня, но… я просто хотел показать, что прекрасно помню всё, что для тебя значило. И, как бы абсурдно это не звучало, когда я писал, что должно быть на шариках, я понял, что это важно для меня также, но почему-то осознал я это только сейчас… и поэтому… хотел ещё показать несколько фраз, которые хотел бы говорить тебе каждый день и буду это делать.