— Мам, ну что такое ты говоришь? Моя глупость, это брак с Денисом, он же придурок, каких поискать! — пытаюсь хоть немного внести ясность в происходящее.

— Ну, если муж не хочет детей, живите бездетными, Даню мы воспитаем, но в Москву не пущу! Поняла! Даже не смей думать!

Я стою, раскрыв от ужаса глаза и открыв рот. Они готовы терпеть идиотизм Дениса, готовы сами заниматься с Даней, но только бы не отпускать меня с Иваном?

Не думала, что у меня ещё и такая проблема возникнет.

— Позже поговорим. Понимаю, что вы чувствуете, но я не могу поступить иначе. Звоню ему, пусть поднимается. Всё, разговор окончен.

Мама демонстративно развернулась и хлопнула дверью в свою комнату. Мне придётся и тут отстаивать свои права? Понимаю, что если ошибусь в Иване, а это не исключено, то после и от родителей будет столько упрёков. Они-то всё это из добрых побуждений, а я загнана в угол. И к мужу вернуться для меня равносильно проклятью, ненавижу и не доверяю. С такой сволочью жить невозможно. Стоит забеременеть и он мне сам прерывание сделает! Как же ненавижу эту тварь, но родители почти ничего не знают…

Открываю дверь в комнату мамы и говорю то, что не хотела:

— Денис мне изменил, грязно и пошло. Он натравил на меня следствие по надуманному делу, и я сегодня весь день сидела в каталажке по его вине, просто чтобы проучить меня! Ещё продолжить? Я берегла ваши нервы как могла, но кто побережёт меня? Кому я-то нужна? Кроме Дани и теперь вот Ивана Матвеевича? Или хотите, чтобы я в тюрьме по милости зятя вашего просидела лет пять? Так, он вам это устоит. Простите за резкость, но день у меня сегодня такой ужасный, что я не в силах больше терпеть. И в тюрьму не хочу, так что мне одна дорога, спрятаться за отца моего сына или сидеть вместо Дениса за растраты!

Выдала эту жестокость, вышла и закрыла дверь.

Сама спустилась во двор и позвала Ивана. Мы молча поднялись, ничего не хочу ему объяснять, он и сам понимает, что в этом доме ему не рады. Вошли в квартиру.

— Наша с Даней комната там, разувайтесь, проходите, руки нужно помыть, мой голос предательски дрожит, а тяжёлая обстановка в квартире ощущается на ощупь, топор войны, вздумай его кто-то сейчас кинуть во врага, просто увяз бы в пространстве. Даже дышать тяжело.

— Да, конечно! — он разулся, вымыл руки и прошёл за мной.

Данюшка спит в кроватке, сладко посапывая, эх не по режиму его уложили, ночью будет плохо спать. Только я подумала об этом, малыш открыл глаза и улыбнулся.

Боже, надо было видеть лицо Ивана, его глаза изменились! Губы дрогнули, но он держится. Не может поверить?

— Мне сказали, что они умерли, это было ужасно. В жизни всё можно исправить, кроме смерти. Спасибо вам, что заботитесь о сыне. Можно его взять?

Он шепчет, с трудом сдерживая эмоции.

— Да, конечно. Я вам помогу.

Беру сына на руки и подаю его Ивану и понимаю, что сейчас, что-то происходит. Иногда даже между родными людьми нет такой связи, как между нами.

А всё просто, мы оба любим этого мальчика. Он для нас самый родной человечек на свете. Вот и весь секрет нашего единения. Иван держит Даню на руках, и я вижу совершенно другого мужчину, не того грозного, холодного монстра, который хотел отобрать у меня сына. Нет, теперь это отец.

Он не отступится.

Я не отступлю.

— До-о-очь, прости, прости меня глупую, но ты моя кровиночка и Даня, неужели этот поскудыш, так с тобой поступил? — мама, как приведение вошла в комнату, мы даже не услышали, пока она не начала шептать, тоже всхлипывая и вытирая глаза платочком.

— Здравствуйте, — Иван Матвеевич в маленькой комнате кажется ещё внушительнее, сразу поздоровался с мамой. Хотел было что-то сказать, но осёкся.