С трудом заканчиваю рассказ и, выдохнув, пытаюсь взять себя в руки.

— Думаю, нам нужен перерыв, — внезапно звучит голос Кирсанова.

Ему тут же отвечает Батурин:

— Ты же сам сказал, что никаких…

— Я передумал.

После недолгой паузы Станислав Романович объявляет перерыв, и все присутствующие поднимаются и уходят.

А я продолжаю сидеть, словно прибитая к стулу. Смотрю прямо перед собой и не шевелюсь, с ужасом ожидая продолжения допроса.

Кто-то ставит передо мной стакан с водой. Хватаю его, делаю несколько жадных глотков и поднимаю глаза, чтобы поблагодарить участливого человека. Но им оказывается Кирсанов, поэтому я проглатываю слова благодарности вместе с водой.

Не надо быть гением, чтобы понять, кто так быстро устроил проверку, после которой я, в лучшем случае, останусь в долгах, в худшем — попаду в тюрьму. Говорить за это «спасибо» желания нет.

Поджимаю губы и опускаю хмурый взгляд на свои колени, давая понять Славе, что диалога не будет.

— Чего ты боишься? — без каких-либо вступлений спрашивает он.

— Вячеслав Михайлович, — намерено возвращаюсь к официальному тону, — это личный вопрос, и я не обязана на него отвечать…

— Лера, — раздражено перебивает Кирсанов, резко склоняясь ко мне, — проверка бумаг началась всего пару часов назад, а мы уже нашли нестыковки. День, максимум два — и я буду в курсе всех дел. В твоём молчании нет смысла.

От волнения вцепляюсь в край юбки, стискиваю ткань. Хочется разрыдаться, потому что я не вижу выхода. Меня обложили со всех сторон.

— Если Авдеев замешан в махинациях, то лучше сказать об этом сейчас, — продолжает мужчина. — Мы теряем время.

Вскидываю на Кирсанова полные слёз глаза и понимаю, что он прав. Пока идёт проверка, Андрей может успеть замести следы и уйти от ответственности.

— Он меня подставил, — выдавливаю онемевшими губами.

— Так… — Слава склоняется ближе к моему лицу. — Где искать, Лера? Какой период смотреть?

— Последние месяцы, — вспоминаю данные из папки Андрея и стараюсь убедить себя, что поступаю правильно.

Кивнув, Кирсанов идёт к коробкам и просматривает на них даты.

— Здесь нет отчётов за последние месяцы.

— Как нет? — соскакиваю с места и проверяю сама. — Странно. Может, в архиве остались…

В этот момент в конференц-зал начинают заходить люди, и я бросаю испуганный взгляд на Славу. Мне совсем не хочется посвящать в это дело целую толпу.

— Ну что, продолжим? — звучит голос Батурина.

— Без нас, — отвечает Кирсанов, подхватывая меня под локоть. — Надо кое-что проверить. Мы с Валерией идём в архив.

Пока мы со Славой шагаем по коридору, я взволнованно смотрю на дорогущий костюм мужчины и представляю его в нашем пыльном архиве. Картинка не складывается.

Надо было позвать на помощь кого-нибудь из парней. Но теперь ладно. Сама попробую справиться.

— Мне нужны подробности, — строго произносит Кирсанов. — Что на тебя хотят повесить?

— Вывод средств через сторонние счета. Все операции подписаны моей электронной подписью. Но технически без моего участия это невозможно.

— В наше время возможно всё. Какая там сумма?

Помявшись пару секунд, называю огромную цифру и с тревогой смотрю на мужчину. Он даже бровью не ведёт. С задумчивым видом следует за мной к кабинету и распахивает дверь, пропуская меня вперёд.

Ритка со Светкой тут же подскакивают, но, увидев, что я не одна, приземляются обратно. Читаю на их лицах немой вопрос.

— Это Вячеслав Михайлович, — представляю своего спутника. — Акционер нашей компании и член комиссии сегодняшней проверки.

Специально не называю фамилию. Не хочу, чтобы коллеги догадались, что перед ними «тот самый» Кирсанов. Но, увидев прищуренные переглядки, понимаю, что мои старания были напрасны.