Повышает голос на полтона, но для меня, будто в рупор кричит.

– Мы же хотели ребенка…– схожу на шепот сама того не осознавая.

– Да, хотели. Но не ценой твоего здоровья. Эти гормоны, перепады настроения, твои жалобы по поводу проблем с волосами, зубами, ногтями привели меня к тому, что я хочу видеть здоровую жену рядом с собой. Здоровую и точка.

Прямо сейчас я теряю один ноготь, содрав его со своего указательного пальца под столом.

– Я люблю тебя, Стеф. И я не готов смотреть, как ты гробишь себя, ради ребенка, которого может и не быть.

– Ваше вино. – Девушка в белом фартуке и коричневом жилете становится ровно по центру, между нами.

Поднимаю глаза, чтобы ответить Диме, но вижу ее. Девицу с пошлой фотографии и с женскими прелестями наружу.

– Ты? – мышцы икр подрагивают.

– Ты?! – пухлые губы Димы сжимаются в прямую линию. – Какого хрена?

Я срываюсь, меня ведет назад на высоченных каблуках, но я удерживаюсь за столик и смотрю на них двоих.

– Может быть с ней, ты хочешь обзавестись маленьким чудом? А, Дим? – заикаясь на каждом слове, гляжу на мужа и его молоденькое развлечение.

– Эльвира, что за номер? – грохочет басом Дима, испепеляя взглядом девчонку с кукольным личиком.

– А что? Ты не отвечаешь на мои звонки, сообщения. А мне очень нужно с тобой поговорить.

Официантка, она же любовница самого лучшего для меня мужчины на свете, выгнув спину, ждет его ответной реакции.

Я обхватываю себя руками, чувствую, как голова уходит в плечи. Растворяюсь в безжалостном моменте полностью. Сердцебиение не слышу и не желаю слышать. Хочу исчезнуть.

– Я тебя уволил. Никакого разговора не будет.

Услышать что–то другое я и не ожидаю. Дима никогда не опустится до уровня «беру свои слова назад». Его решения тверды, его поступки не подлежат переосмыслению. Иначе он не владел бы миллиардами и не являлся самым популярным лицом мировых экономических изданий.

– Я хотела бы всё изменить. Ты должен дать мне шанс.

Девица с чуть раскосыми глазами, припудренными золотистыми тенями, даже не думает сбавлять обороты. Внутри меня такой разброд, что я уже не понимаю, где реальность, где явь.

– Ты прислала мне фотографии… – говорю сквозь сдавленный выдох. – Ты мерзкая…

– Ой, не надо. Зато вы теперь знаете, чем ваш муж занимается в долгих командировках и якобы, – усмехаясь, рисует кавычки в воздухе, – по делам задерживается в офисе.

– Что она прислала? – Дима сбивает стул на пути ко мне. – Что, Стеф?

Его рука скользит по моему предплечью, и я получаю внушительный разряд боли. Он проходит сквозь кожу, кости, концентрируется в груди, к которой я прижимаю ладонь, чтобы сделать хотя бы один вдох.

– Себя обнаженную в твоем кабинете.

Наши с Димой глаза встречаются. Долгое молчание висит между нами и обрывается, когда я отворачиваюсь, а после и вовсе отступаю от него.

– Ты рехнулась, Эльвира?! Ты, мать твою, умом тронулась?!

Оставив меня, Дима рвется к этой наглой Эльвире. К той, кто по щелчку разрушила мой брак, вырвала у меня душу и повязала вокруг нее красивенький галстук.

– Я люблю тебя, Димочка. Не могу жить без тебя. Каждый день приезжаю к твоему офису и сижу в машине, глядя на парадный вход. Пожалуйста, поговори со мной, удели мне всего минуту.

Я ничего не вижу и лишь интуитивно могу догадываться, как он с ней поступает. Слышу грохотание столов, звон хрусталя и перешептывания немногочисленного персонала вдалеке.

Передо мной пелена, которая изолирует от всего этого. Я одна в огромном зале с дырой в сердце размером с марсианский кратер. Качаюсь на месте, прокручиваю день с самого утра.