— Ты нас вообще любил? — морщусь от невыразимой боли, что разрывает изнутри на части.

Егор молчит. Молчит слишком долго, лишь с шумом раздувает ноздри и сверлит меня сердитым взглядом.

— Я заеду сегодня, — говорю, так и не дождавшись его ответа, — соберу свои и Мишины вещи.

— Нет уж, — бросает муж. — Скинешь эсэмэской адрес, я отправлю. А то еще, чего доброго, прихватишь что-нибудь лишнее. Я, вообще-то, на все зарабатывал сам — потом и кровью.

Меня начинает трясти. Каждое слово мужа бьет наотмашь.

Сердце щемит, сдавливает так, что мне не хватает воздуха, и я прикладываю максимум усилий, чтобы не разрыдаться перед этим королем козлов.

Он все сам. Конечно же, сам. Я вообще, оказывается, не при делах. Еще в воровки записал.

— И что такого ценного я могла бы прихватить из твоей квартиры? — спрашиваю надтреснутым голосом.

Егор выставляет вперед руку и открывает рот, чтобы начать перечислять, однако тут же его закрывает.

Я даже подвисаю на секунду. Это что такое было? Решил не подавать мне идей? Побоялся, что воспользуюсь?

— Знаешь что? — в сердцах бросаю я. — Ценное в твоей квартире было только одно — мой сын! И он со мной.

— Так я и поверил, — цинично усмехается Егор. — Вижу, что-то задумала. Можешь не стараться, я уже сменил замки. Если собираешься манипулировать мной и вымогать деньги с помощью сына, то мне проще вообще с ним больше не общаться и не видеться!

Я делаю шаг назад, ощущая, как начинают дрожать колени. Мотаю головой, не веря в то, что слышу. Кто передо мной? Не муж. Не тот человек, за которого я выходила замуж.

Этого Егора, который готов отказаться от сына, которого растил с рождения, лишь бы не давать мне ни копейки, я совсем не знаю и знать не хочу.

В ушах раздается дикий звон, и я прикрываю веки, морщась.

— Я все поняла. Пиши отказ от родительских прав, Мерзлов. Пришлешь вместе с вещами.

Разворачиваюсь и вылетаю из его кабинета.

6. Глава 6. На дне

Арина

Я сижу на троллейбусной остановке, глядя на людей, что торопливо выходят и заходят в транспорт. А вот мне торопиться некуда. Работы нет, дома теперь тоже.

Тело снова пробивает крупная нервная дрожь, и я прикусываю губу.

В голове до сих пор оглушительным колоколом звенят злые, обидные слова Егора. Если он правда верит в то, что говорил, почему жил со мной? Зачем?

Внутри зияющая пустота, и кошки на душе скребут так отчаянно, что хочется утробно завыть вместе с ними.

Я смахиваю слезу, что сама собой катится по щеке, и всхлипываю. Вот вам и счастливый брак, общие цели и планы на будущее. Когда муж успел превратиться в такое чудовище? Не стал ведь он им в одночасье.

«Встретишь хорошего мужчину, дочка, — вспоминаю слова мамы, — держись за него, старайся быть хорошей женой».

И я была. Я так старалась! Да, пусть у нас с самого начала не было бешеных чувств и горящего до неба огня страсти, так я именно это и ценила. Знаю, как быстро тухнет такой огонь — так же быстро, как вспыхивает. Хватило мне Львова — вот уж где полыхало так, что я потом долго собирала себя по кусочкам после его предательства.

Верила: с Егором все будет по-другому. Всегда акцентировала внимание лишь на хорошем в нем, закрывала глаза на недостатки, ведь людей без них не бывает, и муж не исключение.

Искренне убеждала себя, что Егор не скупой, а бережливый. Не чересчур расчетливый, а дальновидный. Не вспыльчивый, а эмоциональный. И так далее и тому подобное.

Теперь его поведение и поступки видятся мне совсем в ином свете. Без прикрас и розовых очков. Какая же я дурища…

Ему даже не хватило духу сказать мне правду. Сколько бы еще я пребывала в неведении, не поймай их с поличным? Когда Егор собирался сообщить, что хочет развода? Сказать, что разлюбил?