Кажется, это было в пятницу, когда только заходя в столовую, я избежал столкновения с очаровательной девушкой… Которая обложила меня матом, даже не разглядев до конца.

В отличие от меня, который только направлялся к столикам с едой, Маша Голицына шла с подносом с пустыми тарелками, намереваясь поставить его в специальные стеллажи. И, увлеченная разговором с подругой, меня заметила в последний момент, уворачиваясь и опрокидывая на пол свою ношу.

В столовой тут же наступила полная тишина, а на щечках Марии, словно созданных для того, чтобы их прикусывать в порыве страсти, появились красные пятна – то ли от смущения, то ли от гнева.

– Ты что, не видишь, куда идешь? – видимо, все же от гнева, потому что Голицына наехала на меня. – Опять вы?!

Меня порадовала смена «ты» на «вы», и я усмехнулся, отчего Мария смутилась еще больше, и вот теперь это стало видно.

– Ну что же вы, это моя работа, ловить девушек в беде, – ухмыльнувшись, я показал тарелки, пойманные с перевернутого подноса Голицыной. – Главное, чтобы Дмитрий снова не заподозрил, что вы ему изменяете на виду у всей Академии.

– Он мой брат! – взвизгнула Маша, и я с готовностью закивал.

– Конечно-конечно, никто не спорит, – отдав тарелки девушке, я в шутку едва поклонился и отправился все же к раздаточному столу. – Инцест – дело семейное… – едва слышно пробормотал я, слишком увлеченный марафоном тренировок в сжатые сроки, чтобы обращать внимание на клановую борьбу, девушек и что там еще в списке развлечений студентов? У меня дар все еще не раскрыт, хотя я ощущаю, что дело сдвинулось с мертвой точки.

– Что ты сказал?! – уже перешла на визг младшая Голицына, но я, увлеченный своими мыслями, даже не сразу понял, что это адресовалось мне. Признаю, в Академии расслабился, позволил себе углубляться в размышления. Наверное, потому что перед специализацией прекратились всяческие стычки, с Виктором нас развели по разным углам, с Владом мы допились до нейтралитета, а у остальных своих забот хватало.

– М, что? – я повернулся к девушке, приподнимая бровь и показывая, что со всем вниманием слушаю ее.

– Ты еще об этом пожалеешь! – фыркнув, так и не найдя, что конкретно мне сказать, Мария ушла из столовой, донеся-таки злосчастный поднос с тарелками до места назначения.

Я же выкинул ее слова из головы, потому что выше Голицына она не прыгнет. А тот может предпринять все уже известные схемы – подловить вне стен Академии и поугрожать, избить, убить… По настроению. Однако я туда не собирался.

Пока что. А дальше посмотрим. Как в одном из миров говорили, «либо падишах умрет, либо осел».

Вот сейчас мне было не до разборок с девушками. Я понятия не имел, что из себя представляет испытание специалитета, достаточно ли прокачал дар с помощью Пушистика, не пустят ли меня на колбасу за признанный ересью магический талант трансформации… И как его скрыть, на всякий случай, чтобы точно не пустили на колбасу – все же нам обещали на испытание прислать кого-то из приближенного к Императору, «дабы соревнование лучших из воинов империи не были подвергнуты сомнениям».

С таким обещаниям я бы не удивился, если бы приехал сам Император. Ну так, на всякий случай. Хотя… Первый курс Имперской Академии боевой магии – что он тут забыл?

Поэтому оставалось только тренироваться, тренироваться и тренироваться, искренне пытаясь придумать, как магию трансформации трансформировать в магию стихии Энергии.

Пушистик мне то помогал, то шлялся где-то, видимо, добывая шоколад – после таких отлучек он появлялся довольный, подросший и сразу изображал спящего. Хотя я ранее не видел, чтобы твари из Разломов в том или ином виде нуждались в отдыхе – и это как раз было их сильной стороной, и отличало от тех же охотников. Которые, вне зависимости от мира, являлись всего лишь гуманоидами, со своими потребностями в отдыхе, еде и жидкости.