- Ты испугала меня, Адалин… - обхватив талию невесты, мужчина прижал ее к скале, выводя кончиком носа узоры сперва на щеке, а после на покрывшемся мурашками теле. - Чертовски испугала… Прошу, не повторяй такого больше. И не врывайся в спальню без стука, если не готова.

Адалин нервно хихикнула, поежившись от щекотки. От напряжения тело стало чувствительным до предела, каждое касание отзывалось в миллионы раз острее… Впервые Сомерсильд чувствовала странное томление внизу живота, ноги подкашивались, не слушались, становясь ватными.

Девушка не знала, как относиться к увиденному. Не знала, как перестать бояться мужчину, как перестать содрогаться от каждого горячего, властного взгляда... Но это не мешало ей испытывать совершенно другие пугающие чувства: необъяснимое и совершенно нелогичное желание быть рядом.

- И раз уж ты пришла сегодня … - шептал он, оставляя на шее девушки краткие поцелуи. - Я тебя не отпущу.

И чем ближе губы мужчины приближались к губам Адалин, тем сильнее сжимались руки фон Миллера на талии невесты.

Адалин готова была подчиниться, отпустить ситуацию, позволив себе хоть раз в жизни отдаться ощущениям… Она неистово хотела отключить разум, дать фон Миллеру поцеловать себя…

Но где-то там, глубоко в душе, яростно вопила совесть, напоминая о цели визита Сомерсильд в спальню будущего жениха. Неторопливо просунув руки между двумя телами, Адалин мягко отстранилась, чем вызвала недовольный вздох владельца замка.

- Господин, я не просто так пришла к вам ночью… - прошептала Адалин, пытаясь угомонить сбивчивое дыхание и безумное сердцебиение. Но пока ладони мужчины властно скользили по талии, а губы изучали кожу щек девушки, сделать это казалось нереальным.

- Что же тебя привело в столь поздний час? - бархатный голос эхом разлился по пещере, отзываясь мурашками на теле девушки. Фон Миллер моментально оценил такую реакцию, прошипев сквозь зубы что-то сумбурное и невнятное. Лишь хватка его стала крепче…

- Я была у Матильды, - вынуждена была признаться Адалин, получив вполне ожидаемую реакцию.

Феодал замер, холодно отчеканив сквозь зубы:

- Что? Где ты была?!

Не дожидаясь, пока недовольство мужчины достигнет апогея, Адалин яростно сжала кулаки, не желая идти на попятную. В памяти всплыло лицо бывшей горничной, что только добавило внутренних сил и желания добиться правды.

- Она говорит, что не виновата. И я верю ей… Прошу, не казните девушку завтра, давайте проверим мою теорию? Ведь если…

- Адалин! - рявкнул фон Миллер, жестко прерывая невесту. Мужчине чертовски не понравилось, что девушка продолжает защищать ту, которая едва ли не убила Сомерсильд. Будь его воля, он расправился бы с Матильдой сразу же. Но существовал негласный закон, давал возможность приговоренному исповедаться священнослужителю. Как назло, тот покинул замок вплоть до утра! - Никто больше не мог этого сделать. Матильда была там одна!

- Вы точно в этом уверены? Что, если Агата специально подговорила девушек, дабы те стали «свидетелями»? Господин, есть ли у нее мотив совершить такое? - Адалин замолчала, ожидая ответа мужчины, но с удивлением заметила, как недовольно нахмурились его брови, и напряглось лицо. - Я права?.. Агата могла это сделать, ведь так?

- Будь я хоть на мгновение убежден в ее неадекватности и злом умысле, никогда не назначил бы твоей горничной, - уклончиво ответил фон Миллер, отворачиваясь от Адалин.

- Но, - девушка четко ощущала, что феодал недоговаривает что-то важное, и не знала, уместно ли в ее положении расспрашивать дальше. Потому выбрала наиболее нейтральный вопрос: - Есть ли возможность… -девушка не успела закончить фразу, как фон Миллер недовольно отрезал: