- Заткнись, дрянь! – рыкнул бородач и двинул меня сапогом под зад.

Я не удержалась на ногах и упала на землю, порвав подол платья. Все дружно заржали, а я торопливо попыталась встать. Но мне удалось лишь подняться на колени. Дальше меня не пустила чья-то тяжёлая рука.

- На коленях проси прощения, сука! – рыкнул мужской голос.

- Не троньте её! – завопил Макс, дёрнувшись ко мне.

- Заткнись, щенок, если не хочешь, чтобы мы пришили твою юную жёнушку, - говоривший огрел Макса прикладом по спине.

- Так вот, маленькая шлюшка, - заговорил бородач вкрадчиво-противным голосом. Он встал передо мной, и грубо схватив за подбородок, дёрнул мою голову наверх, заставив посмотреть ему в глаза. – Будешь дерзить и пытаться бежать, то мы не посмотрим на то, что ты – замужняя и здоровая. Женщин в нашем мире очень мало, так что мы с радостью развлечёмся с тобой.

Я почувствовала, как мои глаза забегали от страха. Здесь десяток грязных косматых мужиков и каждый с интересом поглядывает на меня. Если бородач осуществит свою угрозу, то они растерзают меня, не оставив живого места.

- Отстань от неё, Рок, - заступился за меня один из бандитов. – Вдруг она беременна искусственным ребёнком? Если погубишь внутриутробное дитя, тебя расстреляют. Ведь нам нужны искусственники для продолжения рода.

Я предприняла героическую попытку изобразить невозмутимость. Надо же! Им нужно, чтобы женщина была беременна! Знают, что именно на продолжение рода и была нацелена программа нашего правительства. Но в случае проверки выяснится, что я не только не беременна, но даже девственна. Наверное, таких, как я, будут отдавать на потеху варварам. Внутри всё сжалось от страха.

Незаметно глянула на Макса. Он тревожно смотрел на меня. Казалось, что из-за беспокойства за меня, собственная судьба его даже не волновала. А вот меня волновала. Что же делают с мужчинами? Убивают? Отправляют на тяжёлые работы? Проводят жестокие опыты? Но спрашивать об этом было глупо. Скоро сами всё узнаем.

Шествие по улице продолжилось. Я еле шла в узком платье, подол которого цеплялся за каждый камень. Чтобы я не упала, мне развязали руки, и я смогла придержать длинное одеяние.

Нас подвели к большому автобусу, такому же обшарпанному и грязному, как и его владельцы. На окнах не было стёкол, а только решётки. Нас толкнули к дверям. Запутавшись в длинном платье, я упала на ступеньках. Материал юбки с треском порвался, нелепо повиснув. Кто-то из мужчин лихо подхватил меня за талию и поставил на ноги. Я со злостью дёрнула надорванный подол, очень укоротив платье.

- Так намного симпатичнее, красотка, - заржал тот, кто помог мне встать и тут же хлопнул меня по попке.

- Не задерживай движение, - прикрикнул он на меня.

- Не тронь её! – заорал Макс, всем телом оттолкнув от меня мужика. Руки Макса были связаны, так что он не смог ударить моего обидчика.

- Он ещё и дёргается! – рассмеялся мужчина и двинул Макса кулаком по лицу. – Иди в автобус, щенок!

Боясь, что Максим не сдержится и вновь накинется на обидчика, я ухватила его за локоть и поволокла вглубь автобуса. Села у окна на свободное сидение, из которого местами торчали пружины из-под рваного дерматина. Рядом сел Макс. Какое-то время мы молчали, хмуро глядя, как внутрь салона заталкивают таких же бедолаг, как мы.

- Что же будет с нами? – выдохнула я в отчаянии, тщетно пытаясь прикрыть коленки коротким платьем. – Они убили Кирилла, и ничто не помешает им убить нас с тобой.

Глаза Макса почернели от горя. Смерть брата была для него жуткой трагедией.