- Повар приготовит наш фирменный стейк, - не затрагивает опасную тему, но я этому не рада, - считай, что это наше первое свидание.

- Еще чего, - фыркаю, вот же самоуверенный и непробиваемый тип.

Он на это ничего не отвечает, только глядит так выразительно. Со смыслом. «Принадлежишь мне, только сама об этом не знаешь». Знаю я такой тип мужчин. Самый неприятный.

Сижу вся на нервах, оглядываюсь по сторонам, высматривая сквозь стекло кабинки людей. Боюсь встретить кого-то из знакомых Антона.

- Снаружи нас не видно, - по-своему интерпретирует мои метания Саид, - специальное стекло, весьма удобно.

Но меня это не успокаивает. Ведь мне еще возвращаться домой, проходить сквозь толпу.

- Давай ближе к делу, - терпения у меня не хватает, - что ты хочешь за свое молчание?

- А во сколько ты оцениваешь себя? – отвечает вопросом на вопрос и сбивает тем самым меня с толку.

- Мне не нравится поворот нашего разговора, - хмурюсь, неприятно ощущать себя в западне, но за последние месяцы уже не привыкать.

Так что я принимаю его грубый напор с хладнокровием.

- Я не буду играть с тобой в закулисные игры, - замираю, выравнивая дыхание, - либо говори свои требования, либо я ухожу.

Беру пакет и демонстративно ставлю на стол.

- И забери подарки, - вижу, как недовольно узятся его глаза, - это неприемлемо.

- Спать со мной, значит, можно, а подарки принимать нет? Не достоин, а, Рита? Или Жанна? Какое твое настоящее имя?

Вижу, что мой отказ задевает его, глаза темнеют, желваки на скулах перекатываются.

- Жанна? – говорю я с недоумением, не понимая его предъявы, - ты стукнулся головой?

- А, - понятливо и как-то глумливо улыбается, но глаза остаются холодными, - шифруешься? Жених все же не знает, что ты проститутка? Как же вы тогда познакомились? Я-то думал, что он, как и я, был твоим клиентом. Надо же. Думал, девочка скрывает от женишка, что не завязала с любимым делом. А тут вот оно что. А ты прожженная.

Я открываю рот, словно рыба. Пытаюсь вдохнуть воздуха, но только давлюсь слюной и начинаю кашлять. От натуги на глазах выступают слезы, и я тянусь за стаканом воды.

- Хам, - наконец, выдавливаю из себя и, хватая пакет, что есть сил луплю его по лицу.

Его голова дергается, но сам он остается неподвижно сидеть. Как в замедленной съемке смотрю, как медленно он поворачивается и в это же время встает. Чувствуя, что надвигается буря, поспешно вскакиваю, бросая злополучный пакет. Он стукается об пол, а я, путаясь в ногах, пытаюсь вырваться из замкнутого пространства.

- Куда же ты собралась, кошечка, - меня перехватывают, не успеваю я сделать и шагу на выход.

Голос мне мерещится зловещим. Жесткая хватка на талии и тяжелое мужское дыхание сзади заставляют меня замереть. Время словно останавливается. И я закрываю глаза, чувствуя страх.

18. Глава 17

- Отпусти, - брыкаюсь, боясь обернуться.

Но мне не дают сделать ни капли движения.

- Что ж, - говорит, что странно, спокойно, - не учел, что даже у таких бывает гордость, мой косяк, так что за удар прощаю, считай, что это месть за мое хамство.

И тут в моей голове начинает складываться пазл.

- Не поняла, - тело расслабляется, я усмехаюсь, а затем истерически смеюсь, - ты что, и правда, считаешь, что я – проститутка?

Затем осекаюсь, понимая, что почти прокричала это. Кручу головой, но никто вроде в сторону нашей кабинки не смотрит.

- Я три раза приходил в Лилию, - дергается его верхняя губа, затем прикусывает мочку моего уха.

По телу приятная дрожь. Затем продолжает.

- И угадай, с кем каждый раз провожу по несколько часов, м? – улыбается так, словно все понимает, - все еще хочешь продолжать отрицать род своей деятельности?