– Мне очень жаль, – тихо сказала я. – Я ни разу не видела никого, у кого исчезла бы любовь к ринии. Даже когда она его бросает…

– Драгоценная память о её любви у него остаётся, и он относится к ней с нежностью всю жизнь, если привязка была достаточно сильной. – Альто с размаху уселся на табурет. – Угу. А теперь представь сотню очень влиятельных и очень озлобленных мужчин, которые чувствуют сейчас то же, что и я. Даже если их ринии и не обладали привычками Лорены.

Я вздрогнула вновь. Неужели то, что мы делаем, – это настолько страшное насилие?

– Я надеюсь, этот гнев утихнет, – тихо сказала я. – Потому что от ненависти не становится лучше никому.

– Он не утихнет. И вряд ли тебе понравится продолжение. – Альто невесело усмехнулся. – Среди моих коллег тоже есть свои Лорены, знаешь ли.

– Знаю, – мрачно сказала я. – Вчера ночью я смогла полюбоваться отличным экземпляром вблизи.

– Именно. И я лично не уверен, что смогу их всех приструнить.

– Тебе удалось узнать что-то о моём клане?

– Почти ничего, – покачал головой Альто. – Твоя сестра действительно смогла бежать. Часть девушек арестовали, кто-то исчез, но их судьбы, извини, меня мало интересуют. Вот высшие ринии вроде тебя – другое дело.

Я внимательно посмотрела на него. Сейчас, в утреннем свете, за завтраком, Альто вовсе не был похож на упёртого ненавистника риний и всего, что было с нами связано. Но вчера ночью Дамир утверждал совершенно обратное. Почему?

– Расскажи мне о себе и о Лорене, – предложила я негромко. – Что она с тобой сделала? Тебе ведь совершенно не с кем поделиться, верно?

Альто бросил мимолётный взгляд на окно и зелёную изгородь, залитую солнечным светом. Подъездная дорога была пуста, но его брови сдвинулись, словно он ждал кого-то.

– Я ведь сказал, что меня не интересуют ринии, – прохладно сообщил он, не глядя на меня. – Даже привлекательные, растерянные и с красивыми именами.

– Я не это имела в…

– Именно это. Кем бы ты ни была, ты – риния, и это первое, второе и последнее, о чём я думаю, глядя на тебя, – голос Альто был очень чётким. – Представь, что ты много лет была чьей-то марионеткой, целовала следы властного садиста, была готова ради него на всё, а потом получила свободу и наконец начала осознавать, через что ты прошла. Представила?

Я сглотнула. Фантазия у меня была богатая.

– Тебе пришлось нелегко, – тихо сказала я.

– И это ещё мягко сказано. А теперь представь, что перед тобой стоит брат твоего ожившего кошмара. Неважно, если он выглядит, как сбывшаяся мечта, неважно, если он понимающий собеседник, неважно, если с ним хочется собирать фиалки или объедаться стейками, – ты никогда к нему и шагу не сделаешь. Потому что потенциально он такой же рабовладелец, а тебя защищает от него лишь хрупкий амулет на запястье. Понятно?

– Да, – прошептала я.

– Вопросы остались?

– Нет.

– Отлично. Так что попытки со мной сблизиться и нащупать мои уязвимые места не сработают. Я, конечно, понимаю, что раз уж я теперь запретный плод, то смотрюсь вдвойне привлекательно, – Альто с иронией посмотрел на меня, – но не советую, Леонора. Плохая идея.

– Кора, – устало поправила я.

Альто покачал головой:

– Пока никто не знает, кто ты, лучше пользоваться этим именем. Поверь, афишировать свой статус ты точно не хочешь.

– Чего я хочу, – произнесла я, отрезая ломтик яичницы, – так это исчезнуть отсюда. Я не очень-то желаю оставаться твоей пленницей, знаешь ли.

Альто тихо засмеялся:

– Хорошая попытка, но нет. После того как ты узнала об амулетах, без моего согласия отсюда ты не выйдешь.