– Нет-нет, – тут же сдала на попятую девица, с прилежным видом выводя очередные каракули на бумаге. Подошла, заглянула девице через плечо и хмыкнула. По городским меркам – все печально. По деревенским – девица очень образованная! Писать и считать до ста точно умеет. Но этого мало. Все еще свежо в памяти, как она меня своей жертв… ветчиной испугала и пожрала сегодняшний обед и ужин, который вновь готовить. А у меня еще демон некормленый!

– Книги читать будешь, – весомо добавила я. – По одной в месяц – минимум. Учти, что проверю!

На лице девицы отразился скепсис и глубокая задумчивость. Голубой взгляд метнулся к моим книжным полкам, в основном по травоведению и медицинским справочникам, что остались у меня после обучения. Но мамины фолианты также разбавляли мой ассортимент и притягивали взгляд потертыми и объемными корешками.

– Начни с церкви, – вздохнула я. Не хватало, чтобы она еще подумала, что я и из нее ведьму сделать собираюсь. Не дай Бог, еще у нее найдут одну из моих книг. Тогда мне точно несдобровать. – У них должны быть. Тебя же ваш батюшка грамоте учил?

Девица кивнула.

– Ну вот. Также практикуй…

– Чего?

– В смысле, чаще упражняйся в чистописании, – исправилась я и попыталась припомнить, насколько понятно говорила до этого. А то, в силу вдохновения, вполне могло и занести, а несчастная и слов-то таких не знает. – Про счет тоже не забывай. Считать по порядку умеешь – хорошо. Нужно учиться складывать и вычитать. Не знаешь как, проси батюшку. Откажет батюшка – придешь ко мне, – зачастила я, с досадой размышляя, что батюшка такие разительные перемены может и не одобрить в девушке. Еще, как бы не посчитал, что бес попутал. И вообще, считать и читать, по мнению церкви – не женское дело. В целом, оно, конечно. Деревенские мужики едва ли по достоинству оценят ученую жену. Но все во мне взбунтовалось. Вот поучится немного, потом сама решит, нужно ей оно или нет. Развиваться, так разносторонне! – Рукоделием занимаешься?

Василина слегка смущенно пожала плечами, как бы намекая, что из всех увлечений, она только бутерброды строгает и их же употребляет.

– А готовить умеешь?

– Ну-у-у, – уклончиво протянула явно любительница вкусно покушать.

– Ясно. Итак, пиши дальше. Учишься готовке у матери. Возможно, еще понравится, – улыбнулась я своим мыслям. Раз любит вкусно покушать, следовательно, вкус у нее должен быть чутким. Для вполне сносной готовки порой этого достаточно.

– Может, можно как-то без этого? – вздохнула девушка, с тоской и скрытой ненавистью посматривая на список перед собой. – Я думала, дашь мне зелье какое, и я похорошею…

– Точно! – подпрыгнула я, испугав девушку. Я побежала к своим припасам настоек, стала звякать склянками, выискивая нужный состав, пока Василина на мгновение наполнилась надеждой избежать «ритуала» и отделаться легким испугом в виде непонятной жижи моего производства. – Нашла! – улыбнулась я и достала косушку из мутноватого стекла. – Вот.

– Это зелье? – осторожно и с надеждой уточнила девица. – Работать не надо?

– Как это не надо? – возмутилась я, поставив небольшой бутыль на столешницу и щедро пододвинув жертве моего эксперимента. Педагогического, аль медицинского, а может и вовсе социального. Там время покажет. – Еще как надо! Будешь пить рюмку настойки раз в неделю, для закрепления успеха.

– А что оно делает? – подозрительно и тревожно поинтересовались у меня.

– Помыслы плохие отгоняет, голову и мысли прочищает,– с трудом нашлась я с ответом, смущенно отведя взгляд. Ну, может и не помыслы, но кишечник – точно! Разгрузочные дни – они такие, зато организм прочистится! – Только это, побочное действие может быть, – решилась я предупредить. – Ты когда это выпьешь, старайся подгадать время, чтобы нужник был поблизости и в полной доступности, – посоветовала я. – Пить не больше рюмки – ясно?