– Да почти ничего, – поморщилась Лизавета, поднимаясь и с хрустом разгибая спину после длительной работы на корточках в скрюченном положении.

– Знаю я твои «почти ничего», – хмыкнул в усы начальник. – Ну не томи, рассказывай давай.

Со стоном наслаждения опустившись на предложенный начальством стул, девушка вытянула натруженные ноги, приняла из рук заботливого Борисыча запаянный в пластик стаканчик с кофе, тут же его вскрыла и, сделав крошечный глоток ароматного напитка, стала отчитываться:

– Следов ментального теневого аркана, как вы уже знаете, на практиканте отыскать не удалось. Твари же, практически напополам раздираемые, по словам Сергея, исчадием на выходах из порталов, как, собственно, и подстреленные нашим лихим практикантом, до моего приезда сюда, разумеется, не долежали, благополучно схлопнувшись и оставив на полу лишь потёки свернувшейся крови. Поэтому с доказательной базой ни подтвердить, ни опровергнуть версию Капустина с причастностью к прорыву исчадия я не могу, уж не взыщите. Но косвенно правоту слов Сергея подтверждает сам факт спонтанного возникновения мощнейшего прорыва аж из десяти запараллеленных зеркальных порталов, погасить который без посторонней помощи Капустину при всём моём уважении к нашему безусловно талантливому практиканту банально не хватило бы сил. Ещё я сделала соскобы с пола в центральной части зала, где, по словам Капустина, лежало тело первой жертвы исчадия – мужчины в камуфляже, растерзанного впоследствии потусторонними тварями. Исследовав затем соскобы в специальном артефакте, я смогла вычленить человеческую ДНК из пролившейся поверх растерзанной жертвы крови расстрелянных тварей. И, отправив формулу ДНК убитого человека Семёну Дубинину, почти сразу же получила от него неожиданную новость, что ДНК убитого исчадием камуфляжника принадлежит одному из тройки солдат, без вести пропавших после полуторамесячной давности крушения вертолёта. Того самого, в Уренском районе, помните?

– И рад бы забыть, – хмыкнул Артём Борисович. – То есть ты хочешь сказать, что этот камуфляжник был…

– Это одна из пресловутых потерянных душ Хозяина, – закончила за шефа артефактор. – Его щедро сдобренная эманациями Хаоса кровь запросто могла стать катализатором, вскрывающим барьер равновесия. Уж не знаю, как и где исчадию удалось раздобыть для кровавого ритуала этого потеряшку, но дальше всё было предельно просто. Ей оставалось лишь призвать к помеченным проклятой кровью зеркалам нашего Настройщика, и грандиозный прорыв разом в десяток теневых локаций раскрылся сам собой.

– Ай да Лизавета. Ай да умничка, – польстил артефактору Артём Борисович и, задумавшись, стал рассуждать вслух: – Выходит, исчадие нашло выход к спрятанным проклятым душам. И учитывая маниакальную потребность тёмной сущности к истреблению потусторонних тварей, вскоре она наверняка захочет повторить кровавый ритуал.

– Думаете, она снова так же вызывающе нагло бросит зов нашему практиканту?

– А почему нет? – пожал плечами Артём Борисович. – Раз сработало один раз, сработает и второй. Выход же на скрытые Хозяином потерянные души у исчадия определённо имеется. Их вроде ещё четверо у него осталось.

– Да. Две женщины и два мужчины.

– Вот и прекрасно. Нехай Мариночка сокращает поголовье этих ублюдков нам на радость и упырю-хаосисту в пику.

– А как же практикант наш? Это ж такой риск для Сергея! Ведь он точно не готов ещё самостоятельно выживать в прорывах подобной концентрации.

– Все мы когда-то не были готовы, – строго зыркнул на подчинённую Артём Борисович. – Парню достался талант, владение которым уже само по себе запредельный риск. Хочет он того или нет, но ему придётся максимально быстро заматереть. И под присмотром исчадия, которое очевидно благоволит бывшему союзнику, научиться выживать в экстренных ситуациях шансов у него будет куда как больше, чем когда снова вдруг встрянет в какую-то лютую дичь, но уже в одиночку. Или ты, может быть, веришь, что наш практикант будет сидеть послушно дома и высовывать нос наружу лишь с одобрения старших товарищей?