– Ага, ещё ногти розовые, как у педика, припомни, – отмахнулся я.

– И вовсе не как у педика. А как у стильного модного парня, – закусилась Терентьева. – Ну ладно ногти… Шубку-то свою роскошную отчего в ящик задвинул, сменив на косуху эту дурацкую?

– Я ж в тачке всегда. А там и так тепло. И в косухе, кстати, мне за рулём гораздо удобнее.

– Ну разумеется! – фыркнула Машка. – Осенью в шубе на той же тачке было рассекать норм. А зима пришла – поменял тёплую шубейку на холодную кожаную куртку. Вот где логика, Сергей?

– Слушай, Маш, я ж в твой гардероб не лезу. Не навязываю тебе что носить.

– А ты навяжи, и я с удовольствием послушаю.

– Маш, прекрати, пожалуйста. Ты прекрасно поняла, что я имел в виду.

– Да ну тебя…

Последний лестничный пролёт мы поднимались молча, не глядя друг на друга. Отчего Машка не сразу сообразила, что, перейдя с лестницы в коридор четвёртого этажа, вдруг осталась одна.

Мне же дорогу на лестничной площадке вдруг перегородил незнакомый бугай в камуфляже.

– Сергей Капустин? – без приветствия спросил он у меня.

– Ну допустим, – подобрался я и, словно невзначай мазнув кольцом развития по переносице, изготовился взорваться серией ударов по загоревшимся на голове и корпусе камуфляжника десяткам голубоватых пятен уязвимости.

– В общем, мне велено передать, что тебе встречу назначили сегодня в пятнадцать ноль-ноль на Чёртовом пустыре, – выпалил, как заученное стихотворение, здоровяк и, с выдохом облегчения в конце, добавил уже, похоже, лично от себя: – Знаешь, где это?

– Знать-то знаю, но…

– Ну так подгребай, ежели не ссыкло, – нагло перебил меня утырок.

– Эй, мальчики, а что тут происходит? – вернулась из коридора потерявшая меня подружка.

– Свали, не твоего ума дело, – рыкнул на неё камуфляжник.

Зря он так. Не хотел я его бить. А пришлось…

– Слышь, дебила кусок, – продолжил я наш диалог примерно через полминуты, когда до скорчившегося в позе эмбриона у меня в ногах тугодума дошло наконец, что за каждое очередное ругательство, сорвавшееся с его губ, он будет получать серию весьма болезненных пинков тяжёлыми носами моих берцев по бокам. – От кого послание доставил, ты забыл сказать.

– От серьёзных людей, – прокряхтел кое-как камуфляжник.

Вокруг нас на лестничной площадке уже начала собираться толпа зевак-студентов, у многих в руках появились извлечённые из карманов гаджеты. Становиться звездой ютуба в мои планы, разумеется, не входило. Значит, с жёсткой расправой над хамоватым утырком следовало срочно закругляться.

– Передай своим серьёзным людям, что я подъеду. Но если дёрнули меня без веской причины, им мало не покажется.

– Я передам, – ощерился в кровавом оскале здоровяк.

– Сергей? О чём он? Кому передаст? И куда это ты вообще собрался? – ухватив меня за рукав рубашки, потребовала объяснений разволновавшаяся Машка.

– Да всё норм, зайка, не парься. – Подхватив девушку за талию, я легко оторвал её от пола и практически занёс за поворот.

– Да Серёжа, блин! – заколотила меня кулачками по плечу вырвавшаяся из захвата в коридоре девушка.

– О, а вот и наши прогульщики пожаловали! – пришёл мне на выручку очень удачно нарисовавшийся прямо по курсу друган Витька Шипов.

Легко миновав заграждение из жёлтых лент, натянутых полицией вокруг места ночного происшествия, Артём Борисович поднялся на крыльцо и, толкнув незапертую дверь, зашёл в разгромленный барбершоп. Оглядевшись, выбрал в углу почти не заляпанный кровавыми пятнами кусок пола и направился туда, решив обустроить там временную переговорную.

– Лиза, отвлекись, – поманил шеф артефактора, усаживаясь на добытый из кармана раскладной стул и жестом призывая девушку присесть рядом на вторую разложенную копию мобильной сидушки. – Что удалось выяснить?