– Мужчина! Куда вы?! Здесь заня… – Бесцеремонно шагнувший в примерочную кабинку небритый тип маргинальной наружности в грязном спортивном костюме сноровисто зажал возмущённой его вторжением полураздетой даме рот и, ни слова не говоря, тут же блеснувшим во второй руке ножом стал наносить бедняжке смертельные удары.

Уже после второго ножевого ранения, когда узкий длинный клинок угодил точно в сердце, вытаращенные от изумления глаза бедняжки остекленели, но хладнокровный маньяк всё равно продолжал колоть ножом несчастную, ничуть не обращая внимания на то, что разлетающиеся по всей кабинке кровавые брызги залили его руки, костюм и даже лицо.

Лишь когда мёртвая женщина перестала дёргаться от смертельных ударов, убийца разжал пальцы, тисками сжимавшие ей челюсть, и лишённое опоры тело сползло по залитому кровью зеркалу вниз. На ладони, затыкавшей женщине рот, остались глубокие кровоточащие борозды от прокусившей кожу страдалицы. Но маньяк на свою разодранную ладонь даже не глянул, просто вытер с неё кровь о штанину, сложил и убрал в карман ненужный больше нож, и перешёл к выполнению второй части поставленной задачи.

Активировав тычком пальца закреплённую на ухе гарнитуру, он спокойным голосом отрапортовал своему отражению в заляпанном кровью зеркале:

– Я на месте, госпожа. О наличии краски позаботился.

– Прекрасно, любимый, – хрустальным колокольчиком зажурчал в ухе её голос, мгновенно отозвавшийся неописуемым восторгом в каждой клеточке его тела. – Сейчас у тебя перед глазами появится рисунок. Любимый, постарайся максимально точно перенести его на все три окружающие зеркальные поверхности. А когда закончишь, просто вскрой мой подарок. И наша любовь, обещаю, продлится целую вечность.

– Конечно, госпожа. Я всё сделаю, госпожа… – расплылся в счастливой лыбе маргинальный тип, обнажив гнилые пеньки редких зубов.

Как и обещал обожаемый голос в ухе, перед мысленным взором мужчины обозначился световой рисунок эдакого гибрида многолучевой звезды и снежинки.

Присев на корточки и макнув указательный палец правой руки в собравшуюся на полу вокруг тела покойницы кровавую лужу, он начал шустро чёркать красные полупрозрачные линии поочерёдно на каждом из окружающих зеркал, постепенно заполняя пространство вокруг себя тремя копиями висящего перед мысленным взором оригинала.

Справившись с немудрёным заданием меньше чем за минуту, маргинальный тип выудил из-за пазухи перетянутую пёстрой лентой коробку. Не срывая ленты, он просто надорвал на одном из краёв упаковочную бумагу и картонку коробки, и в подставленную ладонь изнутри посыпалась сухая трава невероятного светло-розового оттенка.

Подхваченная тут же невесть откуда возникшим в глухой кабинке порывом ветра, горсть сухой травы с его ладони пыльным облаком разлетелась во все стороны и как пылесосом втянулась тут же в кровавые линии трёх рисунков на трёх окружающих мужчину зеркалах.

Дальше события, вырвавшись из-под контроля маргинала, понеслись сумасшедшим галопом…

По трём зеркальным поверхностям одновременно снизу вверх прокатилось что-то наподобие световой волны, и вместо своих отражений в зеркалах мужчина увидел вдруг три сюрреалистические картинки с просторами, сплошь покрытыми невероятной розовой травой.

Однако долго любоваться потусторонними красотами ему не позволили тамошние агрессивные аборигены, которые, одновременно хлынув внутрь тесной кабинки из трёх зеркальных порталов, буквально разорвали на части даже не успевшего закричать смертника…

Дальний экран затянуло чернильной тьмой, и мне не пришлось наблюдать за кровавой вакханалией, разразившейся после сотворённого на моих глазах прорыва в зале спортивного супермаркета, доставшегося на поругание потусторонним тварям. Мою же непосредственную причастность к грянувшему как гром средь ясного неба в реале кошмару подтвердила загоревшаяся через несколько секунд в чернильной тьме перед мысленным взором строчка системного лога: