— Пока вы подберете, я от немочи помру, — раскрасневшаяся Светика прижалась к конту сильнее. — Вы такой горячий, кир Алан, я пряма вся горю. А «подарок» ваш с вами едет?

— Со мной.

— Это хорошо, кир Алан, — шепнула Светика, нехотя отодвигаясь от конта. — А про жениха я вам напомню, как вернетесь. Очень замуж охота. — Она опустила взгляд и вздохнула.

— Неужели вырвались? — с недоверием оглядываясь назад, спросил у Иверта конт, когда они отъехали от Крови на несколько километров.

Хват, едущий рядом, усмехнулся.

— Капитан Рэй словно наседка. Я был уверен, что он за нами погоню вышлет.

— Вот и я так думал, — оглянулся теперь уже Иверт. — Хват, ты со своими воинами поезжай в Осколок, а мы здесь свернем. Проведу Бешеного Алана через горы, чтобы след запутать.

— Двое поедут с вами. Я перед маркизом отвечаю за безопасность кира Алана.

Виктория согласно кивнула и еще раз оглянулась. Бежали они из Крови, словно тати ночные, подловив момент, когда Рэй отвлекся на смену караула. Ведь меньше чем с тремя десятками воинов отпускать конта из замка капитан не соглашался. Да еще и сам хотел провести до Осколка. И на все уговоры, приказы и угрозы у него был один ответ: «Вы в прошлый раз уже без охраны  поехали. Вот вернетесь в Кровь благополучно, тогда можете меня  под арест посадить».

К родному аулу Иверта выехали в сумерках. Во дворе дома Гривастого Волка их уже ждали — стройный и худощавый Ибог и еще один улыбчивый мужчина, при виде которого Иверт нахмурился. Они бегло заговорили на своем наречии, Алан обернулся к Ибогу, и парень, тихо подойдя ближе, начал переводить. Говорил он на языке равнин намного хуже своего старшего брата, но Виктория прекрасно поняла, о чем речь.

— Эй, что ты делаешь в доме моего отца, Ростам?

— Приехал сватать твою сестру, — улыбнулся незнакомец, гордо вскинув голову.

— А разве отец назначал смотрины?

 Виктория спешилась, передала поводья Угля подбежавшему мальчишке и прислушалась к интонациям. Иверт злился, а незнакомец говорил с превосходством в голосе. Интересно, которую из сестер Иверта сватает этот мачо?

— Он назначил выбор. Ты же знаешь закон, женщина в тягости не предлагает себя, а выбирает.

Иверт грозно сверлил мачо взглядом, а тот беззаботно лыбился. Так и хотелось подойти и проверить его челюсть на крепость. И этот хмырь претендует на руку Зиры? Его Зиры? В мозгу что-то щелкнуло, словно переключатель сработал. Тело встрепенулось, и на Ростама с ненавистью посмотрел конт Алан Валлид, резко оттеснивший куда-то на задворки сознания свое женское начало. И что значит — она будет выбирать? Ох, какое сильное и забытое чувство. Ревность. Алану оно было незнакомо, ему некого было ревновать, он всегда получал то, что хотел, а вот Виктория еще помнила, что это такое. Но такой сильной, всепоглощающей, яростной, горькой и ядовитой ревности она не испытывала никогда. В голове стучала лишь одна мысль — убью! И совершенно неважно было, насколько велик шанс соперников  реально заинтересовать Зиру: важно прямо сейчас пресечь любые попытки!

«Стоп! Успокойся, самец! Валлид, возьми себя в руки! Это не твои чувства, это чувства того, прежнего Алана, это его злость, его желание драки. Ты же цивилизованный человек, тебе претит мысль о насилии, так почему ты лишаешь Зиру выбора? Это ее жизнь, ее сердце и ее любовь. Она ведь не давала тебе повода думать, что любит, так почему ты так болезненно это принимаешь?»

Вдох, выдох. Счет до десяти и обратно, улыбка.

— Иверт, ты сообщишь о нас отцу?

— Алан!

Вот глупое сердце! Ну и чего ты так колотишься?