Холмс соскочил с двухколесного экипажа и подошел к кучке репортеров и полицейских, а я заплатил кучеру, уговорив его дождаться нашего возвращения.

– Конечно, мистер Холмс, – ответил юный констебль, слегка касаясь своей закругленной шляпы. Вопроса я не слышал. – Нам было приказано выскрести всю территорию, и мы не нашли ничего необычного. Но если нужно, мы дадим вам десять минут.

Каждое сухожилие худощавой фигуры Холмса было наполнено нервной энергией, как всегда случалось с ним на месте преступления. Пыл детектива при расследовании резко контрастировал с той апатией, что охватывала Холмса при отсутствии достойного его дела. Ни один участок двора и близлежащих дорог не избег его строгого испытующего взгляда. Минут через двадцать он нетерпеливо постучал палкой по ограде конюшни и подошел ко мне.

– Узнали что-то новое?

Холмс сжал тонкие губы и покачал головой:

– Судя по крови на земле, убитую не переносили сюда извне, что немаловажно. Ссора завершилась здесь. Могу также сообщить, что аптекарь по соседству недавно стал жертвой ограбления, пара бездельников что-то не поделили и устроили драку на этом клочке земли. Констебль, что стоит слева от вас, – холостяк и имеет терьера. Таким образом, мой друг Уотсон, мы заканчиваем ровно на том же месте, с которого начали.

Он махнул полицейским, чтобы те продолжали заниматься своим делом.

– Полагаю, перечисленные вами факты никак не связаны с интересующим нас преступлением. Тем не менее как вы все это узнали?

– Что? – Его серые глаза внимательно изучали верхние этажи окружающих зданий. – Ах да… Старая дверь с новым замком у разбитого окна, валет пик, разорванный пополам, рядом с явными следами борьбы, отпечатки мужских башмаков с квадратными носками, устрашающий вид штанин констебля Андерсона. Но все это не имеет ни малейшего отношения к расследованию. Тем не менее для нас есть занятие. Вот это окно идеально подходит.

Я с любопытством взглянул вверх. Позади нас располагались склад шерсти Брауна и Игла, а также шляпная фабрика Шнайдера. И то и другое выстроено с той беззаветной преданностью индустрии, что оскорбляет само понятие «архитектура». Окно, на которое показывал Шерлок, принадлежало квартире, находящейся прямо над нами. Мой друг, не тратя время попусту, подошел к дому и постучал в дверь.

Поначалу я решил, что его таинственные намерения так и останутся для меня загадкой, потому что никто не ответил на стук. Детектив иронично улыбнулся:

– Медленные шаги, по-видимому, женские. Да, и легкая хромота на одну ногу. Конечно, не могу сразу сказать, на какую. Уж извините. А вот и сама дама.

Дверь распахнулась, и наружу высунулось женское лицо в нимбе седых волос. Больше всего оно напоминало морду крота, вылезшего из норы. Стекла очков такие грязные, что было трудно понять, зачем они вообще нужны. Женщина, крепко сжимая трость, разглядывала нас с таким видом, словно мы были двумя паршивыми уличными собачонками.

– Что вам надо? Я не сдаю комнат, а если вы хотите видеть моего мужа или сыновей, они сейчас на работе.

– Вот не повезло! – воскликнул сыщик. – А мне сказали, ваш сын знает человека, у которого можно позаимствовать тележку.

– Да, сэр. – Ее глаза еще больше сузились. – Но мой младшенький вернется не раньше семи часов вечера.

– Вот те на! Не везет нам сегодня, Майлз, – сказал Холмс, скорчив недовольную гримасу. – Я уже был готов согласиться почти на любую цену, чтобы развезти наш товар, но теперь придется искать в другом месте.

– Постойте. Тележка нужна вам сегодня вечером?