— Не понял?

— Почему «Леший»? Потому что Лёша, а «Алекс» уже занят… — я дружески улыбнулся, чтоб уйти от официоза, но капитан шутки не принял. Пришлось сменить тональность… — Командир, субординация остались за линией фронта. И никто не знает, в какую передрягу мы ее попадем. Может каждая секунда будет на вес жизни. Зачем же терять ее на обращение по Уставу? Годами я не намного старше. Да и званием не выше…

Это я зря брякнул. Сообразил, когда увидел лица разведчиков. Они же, учитывая строжайшую секретность, считают меня проходящим по ведомству Берии. А капитан НКВД — это повыше армейского подполковника будет. — Впрочем, я не настаиваю. Решай сам. Просто, мне кажется, так лучше будет для дела.

— Хорошо… — капитан протянул руку. — «Семен».

— Заметано… И, на всякий случай, повторюсь. Пока не выйдем к объекту — я такой же твой боец, как и все остальные. Под маскхалатом знаков различия не видно. Я спец в своем деле, ты — в своем. Так что командуй… Василий «Семен» и не оглядывайся на меня. Договорились?

— Да… Александр.

Имя капитан произнес с некоторой натугой, но остальные разведчики глядели на меня теперь чуток попроще. А старшина и вовсе подмигнул. Зачет, значит. Я еще не стал для них своим, но уже и не чужой дядя. Не штабная обуза.

Кстати, еще одна деталь не стыкуется. Допустим, я прикомандирован к группе, но ведь не с неба упал. Уже должны быть какие-то контакты, а разведчики ведут себя так, словно только что меня впервые увидели. Оно и хорошо — меньше шансов проколоться, но добавляет еще один вопрос к и без того длиннющему, как рулон туалетной бумаги, списку.

— В километре отсюда, строго на юго-восток должна быть пещера, — ставил тем временем промежуточную задачу капитан. — Мимо не пройдем. Там нам предстоит затаиться. Идем ниточкой. Я первый, вторым — Лютый. За ним — Спец. Потом Роман. Старшина — замыкающий. Двигаемся аккуратно. Гаркуша… за нами не должно оставаться ни малейшего следа. Особенно, при переходе через шоссе.

— Не впервой, командир…

После моих слов, остальные тоже стали общаться менее натянуто. Как оно и бывает в хорошо сплоченной команде. Это в стрелковых частях, особенно во время наступления или жесткой окопной обороны, взводный не успевает запоминать фамилии рядового состава, из пополнения. А уж о ротных или «батях» я даже и не говорю. Иное дело разведка… Здесь ротация не такая быстрая. Есть время между рейдами познакомиться поближе. А если не один-два поиска провели вместе, то уж и вовсе грани в званиях стираются. Командир, старший группы и бойцы. Все…  

— Тогда, за мной…

Теперь, когда почти рассвело и видно было, куда ставишь ногу, продвигались намного быстрее. Каждый понимал, что склон не самое лучшее место для скрытности. Как ни маскируйся, а любое движение в горах привлекает внимание. И если ночь и туман были нам на руку, то теперь время работало против нас… Потому что мы на восточном склоне. И как только солнце взойдет, его подсветит, как подиум.

Так что вниз скатились горошинами…

Означенное шоссе оказалось сразу у подножья. Видимо здесь не бывает оползней и сельдей, иначе не понятно почему дорогу замостили в ложбинке между двух склонов. Но этот вопрос тоже остался без ответа. И не потому, что не у кого было спросить, а потому что слева отчетливо доносился приближающийся гул моторов нескольких грузовиков.

Митрохин сверился с компасом, и указал на противоположный склон.

— Туда… Бегом…

Мы быстро преодолели шоссейное полотно и покарабкались вверх. Здесь почти не было почвы и травы, в основном мелкая галька. Она предательски шуршала и норовила выскользнуть из-под ног. А то и съезжала вместе с тобой, возвращая на исходную позицию.