[1] Цитата из м/ф «Падал прошлогодний снег». Реж. А.Татарский, 1983 г.

Но товарищ командир и профессор Виноградов моего юмора не поняли, поскольку пластилинового мультика из будущего не видели и знать о нем не знали, и приняли все за чистую монету.

– Уж починил так починил! – произнес Петров. – Я всегда знал, что Владимир Никитич – настоящий волшебник!

– Браво, профессор! – И я громко захлопал в ладоши.

– Ну… Товарищи… Друзья… – Профессор едва не прослезился. – Вы меня просто в краску загнали. Я, вот ей-ей, ничего такого не сделал…

– Спасибо, сынок! (А что? По возрасту он мне как раз в сыновья) – Возле самых дверей я крепко обнял профессора.

– Владимир Никитич, вы лучший! – Дождавшись, когда я отойду в сторонку, оснаб крепко пожал руку Медику.

– Заходите, не забывайте! – На прощание произнес Виноградов. – Только в добром здравии и на своих двоих!

– Обязательно! Вы и соскучиться не успеете! – Пообещал я. На том и расстались.

Во дворе нас уже ждал черный служебный автомобиль. Хорошо, что в этот раз не «черный воронок», а обычный «седан».

– Командир, – остановившись возле машины, я не спешил в нее залезать, – посмотри, какая погода? Солнце, лето… Не хочу париться в душной и вонючей машине…

– А с чего это она вонючая? – Не понял оснаб.

– Как почему? Бензин, выхлоп… Совсем не цветами пахнет… – Я вдохнул поглубже запах свежей листвы. – Воздуха свежего хочу! Тепла! Солнца… Давай пешком пройдемся? А, командир?

– Не положено… – Попытался отбояриться от меня оснаб стандартной отговоркой.

– Ну, что ты заладил: не положено, да не положено! – слегка раздраженно пробурчал я. – Не руби на корню мое прекрасное настроение! Я ведь уже сколько у вас? Молчишь? – Специально не дал я ему рта раскрыть. – А я до сих пор ни разу в городе не был! Не будешь же ты меня все это время от мира прятать и за ручку, словно дитя неразумное, водить? – Но взглянув в его отстраненное лицо, все понял. – Будешь, значит…

– Хоттабыч, ну, ты же сам все понимаешь… – Начал было опять читать мне мораль командир, но неожиданно напоролся на мою просящую снисхождения физиономию, отдаленно напоминающую умильную морду кота из Шрека, только лысую, дряблую и морщинистую. – Короче, ну не из Кремля же мы своими ножками пойдем? Остановимся за пару кварталов от дома и прогуляемся, если уж невтерпеж.

– Командир, ты настоящий человек! Человечище! – Радостно произнес я, запрыгивая в салон.

Поскольку водителя не наблюдалось, я решил, что вести будет оснаб, поэтому и занял место рядом с водителем. Я не прогадал – командир действительно уселся за руль, и мы покатили на выход из Кремля. Все то время, что я находился в этой параллельной реальности, куда попал после своей смерти, я еще ни разу не прошелся по этим старым Московским улицам, образца 1943-го года – все на автомобиле, да автомобиле. А мне этого так хотелось! Хотелось просто до дрожи в коленях! Ведь это Москва моей молодости! Правда в сорок третьем году я был далеко отсюда… Но разве что-то решают два-три года? Даже пять? Эта та же самая Москва, где я был безмерно счастлив! Та Москва, где я был полон надежд на светлое будущее! И эта та самая Москва, где я встретил свою любовь… Останови! – неожиданно воскликнул я, едва не перепугав до икоты оснаба.

Ну, перепугав, это я конечно передергиваю – напугать командира, это еще постараться надо… Но я, видать, постарался.

– Офонарел? – Машина, истошно взвизгнув тормозами, резко остановилась, и я едва не высадил лбом лобовое стекло – никаких ремней безопасности в этом времени и в помине не было. – Чего чудишь, старый? – Петр Петрович повернулся ко мне, едва не пожирая глазами. – Угробиться решил?