В то же время, при виде всех этих поразительных созданий, лишенных жизни и выставленных напоказ, у нее защемило сердце.

Даже огонь, потрескивавший в камине, таком высоком, что Серильда могла бы, не пригибаясь, стоять внутри, не помогал справиться с пронизывающим холодом. Серильде хотелось подойти, протянуть к огню руки, погреться – ее так тянуло к уютному теплу, – но вдруг она заметила, что на камин взгромоздилось какое-то существо.

Она застыла, не в силах отвести от него взгляд. Существо было похоже на змею, с двумя гребнями колючих шипов на лбу и рядами острых, как иглы, зубов, торчащих из пасти. Прищуренные зеленые глаза были окружены чем-то, похожим на серый жемчуг, а во лбу сверкал красный камень – не то драгоценное украшение, не то зоркий третий глаз. Из-под левого перепончатого, как у летучей мыши, крыла торчала стрела с черным оперением, совсем маленькая – трудно было поверить, что она и убила эту тварь, которая, кстати, вовсе не выглядела мертвой. Ее так искусно набили и придали ей до того естественную позу, что, казалось, она вот-вот соскочит с камина и вцепится в Серильду челюстями. Подойдя ближе, Серильда решила, что теплое дыхание и хриплое мурлыканье, вырывающиеся из пасти существа, ей мерещатся.

– Это э-э-э… – начала она. – Что это?

– Рубиновая виверна, – раздался голос у нее за спиной. Серильда вздрогнула от неожиданности. Она не заметила, что возница вошел следом за ними.

Сейчас он с безмятежным видом стоял в нескольких футах от нее, сцепив руки за спиной, и казалось, что кровь, которая даже сейчас капала из его пронзенной глазницы, его ничуть не беспокоит.

– Очень редкая. Его Мрачность ездил в Лизрайх, чтобы на нее поохотиться.

– Лизрайх? – ошеломленно переспросила Серильда. Она представила карту, висящую на стене в школе. Лизрайх лежал за морем, далеко на западе.

– И часто он… охотится так далеко?

– Когда трофей того стоит, – последовал расплывчатый ответ. Кучер взглянул на дверь, за которой скрылся король. – Не советую вам медлить. Мягкость нашего повелителя обманчива.

– Верно. Прошу прощения, – и Серильда поспешила за королем. Следующий зал был, видимо, гостиной со множеством нарядных кресел и стульев, освещенных красноватым светом от камина. Но короля там не оказалось.

Она двинулась к следующей двери, за которой оказался еще один зал – пиршественный. Король находился там. Скрестив на груди руки, с ледяным блеском в глазах, он стоял во главе невероятно длинного стола.

– Потрясающе, – сказала Серильда, подумав, что за ним можно разместить не меньше сотни гостей. – Сколько же лет было дереву, отдавшему жизнь, чтобы этот стол был изготовлен?

– Оно было моложе меня, уверяю, – раздраженно ответил король. Серильда смутилась и испугалась. Нельзя сказать, что до сих пор она была совершенно спокойна – тревога не оставляла ее с того самого момента, как призрак появился на пороге их дома. Но сейчас в голосе короля прозвучало скрытое предупреждение, и это заставило ее собраться. Мысль, которую она гнала от себя всю эту ночь, напомнила о себе: не следовало забывать, что Эрлкинг не пользовался репутацией добряка.

– Подойди ближе, – велел он.

Стараясь на показывать страха, Серильда пошла к нему, краем глаза поглядывая на стены. Висящие на них красочные гобелены изображали сцены охоты – лающих адских гончих, осаждающих испуганного единорога, или погоню за крылатым львом.

Она шла, и изображения становились все более жестокими. Смерть. Кровь. Мучительная боль в глазах несчастных жертв – и, разительный контраст, – ликование на лицах охотников.