— Ну, Августик, — хихикала она, уклоняясь от его объятий. — Не шали, дай мне отредактировать еще одну главу – и я вся твоя.

Наученный опытом супруг хотел уже задуть свечу. Знаем мы это ваше «отредактировать»: сначала одна глава, потом вторая – а муж без тепла и ласки останется. С другой стороны, королева писала хорошо, с огоньком и выдумкой. И когда читала написанное, сие способствовало особой остроте ощущений в дальнейших постельных экзерсисах королевской четы.

Леонарда нацепила очки и прочла мужу новый эпизод. В нем невинная Памела, седьмую главу противостоящая похотливой страсти знатного мессэ Малефика, сумела в очередной раз спасти свою честь – бегством из замка коварного кавалера. Из окна. По веревке из простыней.

— Ну когда же он ее оприходует? — со вздохом посетовал Август, пока жена заканчивала правки. — Нет мочи терпеть эти страсти.

— Только через храм, путем благочестивого брака, — Леонарда строго поглядела на супруга поверх очков. — Он должен перековать свои пагубные наклонности, покаяться и гордым фениксом вознестись над грехами.

— Скорее эта твоя Памела сама не дождется, набегается, вспомнит, сколько ей лет, и рыбкой нырнет ему в постель, — проворчал король.

На что королева разумно заметила:

— Но ты же остепенился. Вспомни, похлеще Малефика по чужим кроватям прыгал.

— Ну-у-у, дорогая, я ведь полюбил. Тебя. Зачем мне сдались другие, если есть ты? Я вон даже в постель к фавориткам двойников подбрасываю.

— А хорошо ли это? — вздохнула Леонарда. — Нужно ли?

— Как иначе? — король обреченно пожал плечами. — Так принято – непременно фаворитка, а то и дюжина. Все равно не отстанут.

Леонарда была вынуждена с этим согласиться. Не отстанут, будут осаждать дворец. А некоторые непременно возжелают задвинуть законную супругу за трон, чтобы самим если не править, то царствовать в тени.

Да, муж прав, так, должно быть, лучше. И Август при ней, и никто не считает правителя слабаком. И аура таинственности создана – не каждый король по ночам навещает своих фавориток в маске, каждый раз в новой. Жаль только, что Талине Лю Фонтер в спешке приглашение отправить забыли, обидится ведь.

… Талина Лю Фонтер пробиралась загаженными улочками в самом сердце трущоб Ральтбада. Подол платья на целую ладонь промок от грязи, деревянные мостки опасно скрипели и норовили облить пешеходов мутной жижей.

Они даже не позволили взять служанку, ее провожатые. Зато когда Талину подвели к покосившемуся двухэтажному домику на окраине, охранники у двери просто отвернулись.

— Остальную часть, — потребовал посредник, могучий детина, с головы до ног скрытый под плащом.

Талина молча вложила мешочек с золотом в его покрытую шрамами ладонь.

— Вот, нажмете на камень, — в обмен громила передал ей медальон с грубым тусклым аметистом в середине. — Это лунар. Я услышу и приду. Еще не поздно передумать, дамочка. Я б на вашем месте так и сделал.

Баронесса Лю Фонтер покачала головой и скользнула в приоткрытую охранником дверь. Она уже все решила.

Позади были четыре ночи без сна, полные воспоминаний: вот она впервые допущена в спальню короля. Появляется Август. При виде обнаженного мужчины в маске волка-оборотня Талина словно вспыхивает изнутри. Что-то невероятное происходит с ее телом.

Каждое прикосновение опытных рук дарит несравнимое блаженство. И тогда она, наконец, понимает, почему многие женщины описывают ЭТО не как скучный ритуал ублажения мужа или любовника, а как божественное наслаждение. На тридцатом году жизни перед знатной амесси, имевшей кучу любовников и так и не постигшей смысла постельных кувырканий, открываются новые, ранее неведомые перспективы.