Прогуливаясь по скверу, Марисса решилась задать вопрос, который мучил её давно, но постоянно перебивался другими вопросами, менее важными.

– Алд… то есть, Алекс, – дракон одобрительно кивнул и Марисса продолжила. – Ты на самом деле кто? Дракон или человек?

– Это так важно? – таинственно улыбнулся он.

– Нет, но… мне просто очень интересно. Ты дракон, но превращаешься в человека или человек, который дышит огнём и умеет летать?

– Я дракон. Настоящий дракон.

– Круто. У вас в семье все такие? Или только ты превращаться умеешь?

– Я бы не хотел о них говорить.

Марисса поняла, что эта тема под запретом. В любом её виде.

– Хорошо, – она замолчала, но было очень заметно, что её мучил ещё один вопрос.

– Ну давай уже, говори, – разрешил Алдуин.

– Почему ты в пещере никогда не перевоплощаешься? Не можешь или не хочешь?

На этот вопрос он ответил охотнее.

– И не могу и не хочу.

– Это как?

– Я специально защитил своё убежище от перевоплощений. Должно оставаться одно место, где я могу быть только драконом. Мне это необходимо, чтобы держать себя под контролем. Нет, я могу перевоплотиться, но только на очень короткое время. Потом я начинаю чувствовать упадок сил.

Марисса бухнулась на ближайшую лавочку, больно ударившись. Не рассчитала немного.

– То есть, ты именно поэтому так долго отсутствовал? Потому что не мог себя контролировать?

Алдуин кивнул, но Мариссу это не остановило. И даже не напугало.

– А  как это происходит? Покажешь мне как-нибудь? Ну, то есть, в следующий раз, когда это будет происходить. Если ты при этом не можешь оставаться в пещере, то возьми меня с собой… куда ты там улетаешь обычно. Это же где-то происходит. Наверное, в каком-нибудь тайном месте. И как это? Ты наверное, целые поля выжигаешь?

Алдуин уже давно перестал удивляться. Он просто опустился рядом и задал вопрос обычным, будничным тоном.

– У тебя вообще когда-нибудь существовал инстинкт самосохранения? Ты хотя бы можешь себе представить, что такое опасность?

– Слышала такое слово, – пожала плечами Марисса.

– Неужели ты никогда в жизни ничего не боялась?

– Боялась. Отца, отцовского ремня и Егеря, отцовскую собаку.

– И всё?

– И всё. Что такого ещё может произойти на самом краю цивилизации? Ну, пожары там всякие, иногда может и лес загореться. Но на моей памяти такое было всего один раз и тогда я ещё была ребёнком. 

– Ты и сейчас не сильно-то взрослая, – фыркнул Алдуин. – Сколько тебе?

– Семнадцать, – Марисса сразу же осеклась. – Вообще-то неприлично задавать такой вопрос женщине.

– Не рановато ли ты стала женщиной? – рассмеялся он. –  Или у вас все женщины стыдятся полуголых молодых людей?

– Да иди ты, – Марисса больше не хотела продолжать эту тему, опасаясь сгореть со стыда, хотя на улице и так было из-за чего сгорать. Становилось слишком жарко. – Может, лучше вернемся обратно? Домой?

– Кстати, о доме, – напомнил Алдуин. – Ты домой звонить собираешься? Или будешь ждать, пока тебя объявят погибшей и похоронят пустой гробик?

– Фу, как грубо, – Марисса резко встала и посмотрела по сторонам. – Родителям звонить не буду – у них всё равно нет телефона. Осталось только вспомнить номер кого-нибудь из братьев. А самое главное, надо найти с чего можно позвонить.

Алдуин пожал плечами и направился к одной из небольших кучек людей. Он что-то объяснил им, обращаясь в основном к парням и очень скоро вернулся с одним из них.

– Диктуй номер, – сказал он, уверенный, что Марисса действительно знает номер.

И сразу же в памяти всплыли цифры. Одна за одной. Хотя она помнила, что ни разу не набирала эти цифры, просто видела их раньше, записанными на бумажке на дверце холодильника.