- Я отдал бы руку, чтобы быть чистокровным эльфом, лишенным этих мук. Людское во мне только мучает. Терзает, заставляет совершать ошибки.

- Заставляет быть человеком, из плоти и крови, чувствовать как мы. Ты ведь знаешь, что твое сердце – это не холодное сердце эльфа, правда? – Софи отстранилась и прижала ладонь к его груди. – Я это знаю. Ведь оно у меня.

- Сердце эльфов не изо льда, Софи. – покачал головой Линар. – Просто оно может заледенеть от боли. Как у моего брата… Скоро его вновь призовут в Кайрин. Кто знает, быть может в последний раз.

- Зачем?

Линар опустил взгляд.

- Об этом я не скажу тебе. Довольно и одной тайны, что я так опрометчиво открыл. Ты клянешься хранить мои секреты? – он хмуро и внимательно поглядел ей в глаза, подняв лицо за подбородок.

- Пока я в Сиршаллене, я никому не скажу. Ни человеку ни эльфу. Но когда я его покину, я буду свободна говорить.

- Покинешь… - Линар привычно нахмурился. – И когда же ты его покинешь, по-твоему?

- Я не знаю. Однажды.

- А что если никогда?

Софи помолчала. Что-то в ее груди интуиция или простая вера, говорило ей что она покинет Сиршаллен. Ей было двадцать лет и представить, что она проведет тут всю свою жизнь она не могла. Это просто не укладывалось в голове.

- Там и увидим. – Софи пожала печами и отстранила Линара. Поднялась. Он встал следом.

- Я пойду спать.

Линар кивнул.

- А ты? – просто спросила Софи, даже не подразумевая что-то большее, чем просто сон.

На лице его дрогнула улыбка.

- Неужели ты, после всего, что я совершил и наговорил сегодня, позволишь мне спать в одном с тобой доме?

- Я ведь… в твоих глазах я тоже сделала сегодня непростительное. Наверное, нам снова надо учиться прощать друг друга. – Софи сказала это и осеклась. Прощать? Неужели она может простить Линару то, что он совершил? Вот так взять и простить, что он перекроил весь мир под свои взгляды. Просто взял и лишил людей, всех людей, будущего.

Софи растеряно посмотрела на него. Он стоял рядом в привычном зашнурованном эльфийском жакете, со строго собранными волосами. Твердый подбородок, гладкие, ни разу не тронутые бритвой щеки, острые скулы. И глаза, так любимые ею серые глаза с золотыми искрами. Линар смотрел на нее с нежностью, какой она не видела ни в одних глазах за всю свою жизнь.

- Моя голова сейчас взорвется… - простонала Софи. – Я не прощаю тебя, и я с тобой не согласна. Я буду пытаться остановить тебя, если когда-нибудь мне представится шанс. Я буду пытаться спасти людей и говорю тебе об этом открыто. Если хочешь и можешь – решай мою судьбу. Я буду опасна для тебя пока дышу.

Линар улыбнулся, закрыл глаза и потер лицо ладонями.

- Это правда лишь отчасти. Ты опасна для меня как никто из живущих. Ведь я не могу забрать твою жизнь, не могу причинить тебе боль. Но это не продлится вечно. Люди узнают, с твоей помощью или нет. Рано или поздно, они узнают, и твое знание перестанет быть опасным для меня. - Он подошел и придержал ее за плечи, нежно сжал, словно пытаясь уберечь от холода. - Ты госпожа моего сердца, София. Мой отец заставил забрать этот титул, я сам желал забрать его сегодня. Какая глупая затея. Как будто это возможно – вынуть сердце из груди и заставить его биться иначе. – он кисло усмехнулся. – И все же я должен подчиняться владыке. Моя звезда... Я больше не могу отдать ее тебе. И потому я не посмею делить с тобой ложе. – Он подхватил ее руку и нежно поцеловал костяшки. – Я этого не достоин.

Софи кивнула. Да, сложно было на это что-то возразить, но ей было плохо и страшно, и прижаться к его теплому боку было бы хоть каким-то утешением.