Лично я сказать то же самое не могла.

***

Удивительно, но ничем страшным или неприятным эта ситуация не обернулась. Я довольно быстро нашла добровольца из преподавателей – Джереми Дарла – молодого профессора с кафедры военного дела, Венера вручила мне ключи от подвала и проинструктировала что и куда нужно перенести.

Альгетти в кои-то веки вел себя нормально - не сыпал возмутительными намеками, обращался исключительно «мисс Бэксли» и вообще походил на нормального человека, без налета столичной заносчивости. Я даже начала глядеть на него с подозрением, но он вовсе не обращал на меня внимания. Выполнял то, что скажу, и что-то неспешно обсуждал с профессором Дарлом. Пару раз к нам подходила Венера, ловила улыбку ревизора и, окрыленная, бежала дальше решать организационные задачи. А я недоверчиво выдыхала и задумывалась о том, как оказаться в подвале одной.

В смысле, дольше, чем на две минуты.

Потому что здесь точно было, на что посмотреть, хотя расположение помещений наводило на мысль, что когда-то давно их использовали в качестве тюремных камер. Длинный коридор с одинаковыми комнатами вдоль стен и одинаковыми металлическими дверями с крошечными решетчатыми окошками. Некоторые двери были покорежены больше остальных и даже не запирались. Ремонтировать их не стали, используя как склады только те, которые могли закрыть. Кое-что мне удалось увидеть, заглядывая в решетчатые окошки на дверях, пока Альгетти и Дарл уходили с очередной порцией груза. В одном помещении, по всей видимости, хранили оружие для тренировок, в другом - медикаменты для лекарских снадобий, в третьем – нужный нам инвентарь для праздника. В остальные заглянуть не удалось – они располагались в конце коридора, и я побоялась, что меня застигнут врасплох за недвусмысленным занятием. Без риска в моей жизни никуда, но разумно было бы свести его к минимуму.

- Последний раз! - бодро сообщила я мужчинам, кивая в сторону значительно уменьшившейся кучи праздничного хламья.

Честно говоря, я плохо представляла, что кому-то нравится организовывать все эти балы. Танцевать, флиртовать, распускать перья перед представителями противоположного пола – с этим все понятно. Но что касается самой подготовки… это же ужас… Венера, между тем, сегодня выглядела так, будто это счастливейший день в ее жизни. Неужели все из-за одного только ревизора? Неужели можно настолько увлечься мужчиной? Были и у меня в юности глупые порывы, но они объяснялись не силой чувств, а скорее внутренним бунтом и желанием получить что-то запретное, потому что в Братстве связи с мужчинами в общем и целом не порицались, но привязанность осуждалась самым решительным образом. Я, вопреки наставлениям, пыталась эту самую привязанность испытать, но в итоге получила лишь ворох проблем и понимание, что никакой любви не существует. Во всяком случае, для меня.

Мужчины ушли, а я осталась в подвале. Наконец-то, одна.

Аккуратно вынув из уха сережку, я бросила ее в глубину коридора, подальше от себя. Вернуться они не должны, но я хотела иметь оправдание на случай незапланированных выпадов того же ревизора, к примеру. Скажу, что ищу оброненную сережку, вот и задержалась.

Сделав вперед пару шагов, я вдруг задумалась, что, если это тюремные камеры, для чего они нужны были в академии? По спине пробежал неприятный холодок, но я решила подумать об этом после того, как все здесь осмотрю. Может, даже невзначай поинтересуюсь у Венеры. Наверняка, эта теория - лишь игра моего воображения и все объясняется гораздо проще. Может быть, это были такие же склады, как сейчас, вот только решетки все же смущали.