Работа затянула девушку настолько, что не успела она опомниться, как наступил ранний вечер, и Стрельцов недолго посокрушавшись, что забыл отпустить всех на обед, под предлогом пятницы решил отпустить их пораньше.

— … так что хорошо проведите вечер и последующие выходные, вы это заслужили, и про корпоратив не забудьте. — по офису тотчас же пронеслись одобрительные возгласы, отчего Николай Петрович, казалось, засиял еще сильнее, и только Наташа, кинув беглый взгляд на пустующее пространство коридора, быстро закидывала вещи в сумку, не обращая внимания на всеобщий ажиотаж. — Наталья Дмитриевна, извините, вы не могли бы задержаться?

Морозова удивленно посмотрела на Стрельцова, совершенно не понимая, чем обязана подобным вниманием, но помня все случившиеся с ней за последние месяцы уже мысленно готовилась к худшему.

— Конечно, Николай Петрович, вы что-то хотели? — девушка подошла ближе к начальнику, стоявшему во главе стола и простодушной улыбкой улыбавшемуся ей.

— Я хотел вас поблагодарить за то, что оставались все эти дни сверхурочно. Вы очень помогли команде…

— Вам не за что меня благодарить, это в моих же интересах.

— И все же я вам благодарен. Лично, — настаивал шеф, на что Наташа только скупо улыбалась в ответ, в очередной раз ловя себя на мысли, что понятия не имеет как реагировать на этого вечно улыбавшегося мужчину.

Ей он казался мальчишкой, в чем-то наивным и непоседливым, но вместе с тем он был прекрасно знавшим свое дело профессионалом, умеющим поддержать команду в трудную минуту. Именно таким он открылся Наташе в последние пару недель, когда она вместе с еще несколькими ребятами оставались до поздней ночи, в яростных попытках уложиться в жмущие со всех сторон сроки. Но девушка и подумать не могла, хоть и надеялась где-то в глубине души, что ее старания столь быстро оценят.

— Спасибо, Николай Петрович, рада слышать подобное от вас.

— Мне понравились идеи которые вы предлагали и как организовали весь рабочий процесс, — Стрельцов чуть усмехнулся, видимо, как и Наташа, вспомнив историю трехдневной давности, когда в первом часу ночи Морозова находившаяся на последнем издыхании и отчаянно желавшая уже оказаться где-нибудь дома, желательно в теплой ванне, в конец устала выслушивать все противоречивые идеи коллег, и с боем при поддержке Стрельцова, наблюдавшего за всем разворачивающимся цирком, все же сумела направить работу в нужное русло, — у вас явный талант, вы нигде до этого не работали?

Вопрос отчего-то на секунду выбил Наташу из колеи, и она, подавив непонятное противным червяком грызшее внутри чувство, медленно проговорила:

— Нет… точнее, как и все студенты подрабатывала, но работой это не назовешь.

— Это точно, помню как я в свои студенческие годы носился по разным канторам, пока меня Михаил Дмитриевич за шкирку не поймал и в фирму не засунул.— Николай Петрович говорил что-то еще, смешно морщась и удивлённо изгибая брови, и чем дольше Наташа наблюдала за ним, тем больше приходила к выводу, что именно такая ненавязчивая и искренняя открытость Стрельцова загоняла ее в тупик. Ей не хотелось врать ему, или пытаться язвить, выпуская колючки на каждое слово, а просто-напросто хотелось как можно дольше находится с этим обезоруживающим своей добротой человеком, до жути напоминавшего ей Игоря. — Простите, я много болтаю…

— Нет, совсем нет, просто вы так оживленно рассказываете, — поспешила успокоить мужчину Наташа, ловя его чуть усталый взгляд, на мгновение ставший неожиданно серьезным.

— Я могу задать вам один личный вопрос? — Морозова кратко кивнула. — Почему Даниил Викторович вас отпустил? Мне казалось, вы знакомы и потому он намеренно перевел вас в свою команду…