Девушка громко выдохнула, попутно поправляя сумку и стараясь не задохнуться от царившей на улице духоты, вместе с до сих пор не отпустившей ее яростью на саму себя за то, что не устояла перед соблазном, и на него за то, что каким-то непонятным образом стал тем самым долбанным исключением из давно прописанных ею правил.

Черта с два, она вернет ему эти деньги. Он должен был ей за утерянное равновесие и мимолетное помешательство так, что пусть считает это моральной компенсацией.

Сама того не заметив, Наташа добрела до нужного ей ларька. Небольшой магазинчик со старой, но опрятной вывеской, затесавшийся между пыльными стеклянными витринами соседей, укромно стоял на краю длинной улицы. Морозова, недолго раздумывая, зашла внутрь, слыша переливающийся звон колокольчиков за спиной. Перед глазами предстал чистейшего вида хаос, царивший здесь, кажется, с самого основания. Найти что-то в этом скопище всякой всячины было практически невозможно, однако редкость некоторых экземпляров потрясала воображение, и только некоторые, особо искушенные посетители, знали истинную цену того, что можно было здесь обнаружить.

Из-за угла, легкой пружинистой походкой и с широкой улыбкой на лице вышел молодой, невысокого роста парень, однако заметив Морозову, его губы слегка искривились, а глаза лукаво засверкали.

— Какие люди, а мы вас еще вчера ждали.

— Были дела поинтереснее, — в тон мужчине ответила Наташа, кладя свою увесистую ношу на стеклянную поверхность прилавка.

Матвей, хозяин всего находившегося в магазине добра, и одновременно исполняющий функции скупщика большей части нелегального барахла города, заинтересованно пробежался глазами по внушительного вида сумке.

— Надо понимать, рыбалка прошла удачно.

— Более чем, — Морозова едва сдержалась, чтобы не облизнуться, словно кошка, объевшаяся сметаны, и с неменьшим восхищением поглядывала на свою добычу.

Схема была предельно проста, девушка закупалась брендовыми вещами на одолженные деньги, а затем несла все это Матвею, сливавшему все добро по уцененке тем же богачам, и им приятно, и Морозовой копейка.

Глаза девушки невзначай скользнули на часы, висевшие под низеньким потолком. Стрелки ясно указывали на десять утра, а значит Наташе пора было поторапливаться, и она уже собиралась сообщить об этом, как Матвей, понявший все без слов, игриво произнес:

— Что на свидание торопишься?

— С самым дорогим мне мужчиной, — сверкнула глазами девушка.

— Я понял, тогда пошли, краса моя, оценивать будем, — и не дожидаясь ответа, хозяин лавки скрылся за углом.

8. Глава 7

Наташа ненавидела лето, все своей душой терпеть не могла эту извечную духоту, берущую на измор, зависший тягучей массой воздух и солнце, словно целенаправленно светившее именно в темную макушку девушки, выжигая последние крупицы рассудка в этой дикой, наполненной безумием, жизни.

Только в одном месте, вне зависимости от погодных условий, Морозова чувствовала себя спокойно – дома, но не в той современно обставленной квартирке, неподалеку от центра, а в маленьком одноэтажном домике, находящемся у черта на куличиках, где Наташа, будучи еще совсем маленькой девочкой, всегда находила для себя островок безопасности от диких и необузданных событий, с лихвой присутствующих в ее жизни.

Именно туда Наташа и направлялась, вдыхая раскаленный до предела воздух и теснясь в будто нарочно тормозившем на каждом углу автобусе. В такие моменты девушка особенно часто задумывалась о небольшой подержанной машинке. Водить Морозова давно умела, улица научила, а мобильность явно будет нелишней.