Он отпускает меня и подходит к краю сцены, замирая перед залом. А собравшиеся тем временем степенно рассаживаются за пронумерованными столами. Некоторые снова на меня таращатся. Некоторые просто общаются между собой, невзначай поглядывая на сцену, словно ничего из ряда вон выходящего не происходит. Светский раут прямо. Чтоб им. Ненавижу.

Мой мечущийся взгляд внезапно выхватывает из множества лиц в масках одно, обращённое ко мне. И я узнаю этого куарда не столько по тюрбану, сколько по странному ощущению, что я не совсем одна в этой толпе чудовищ, что этот незнакомец здесь ради меня. Не ради куклы и рабыни, а именно ради меня самой.

Не знаю, с чего я это взяла, не знаю, почему вдруг увидела обещание защиты там, где его быть не может. Не знаю… Может, мой мозг просто так защищается, и ищет хоть какой-то якорь, но этот взгляд незнакомца непостижимым образом даёт мне силы.

– Итак, многие из вас сегодня имели возможность насладиться обществом моей восхитительной спутницы Василины – говорит дальше Кайтан. – Попробовать на вкус её энергию, оценить, насколько юна она и прекрасна. И теперь кто-то из вас получит право увести её с собой, как потенциальную связанную и будущую мать множества сильных наследников. Получит возможность наслаждаться этой прелестной малышкой и всем, что она может дать. От вас требуется всего лишь… победить остальных в честном аукционе.

Ага, честностью тут так и разит. Чесные работорговцы. Прям ангелы во плоти. Не смешите мои тапочки, которые дома остались. 

Дикая смесь стыда, злости, обиды, ненависти и желания реветь от безысходности разъедает мою душу. Мне хочется зажмуриться, прячась от всех и вся, но я продолжаю зачем-то смотреть на мужчину в тюрбане. Позволяю себе держаться за этот якорь. За спокойную уверенность в его взгляде и обещание… Чего?

– Кто получит столь ценный приз? – заканчивает расхваливать свой живой товар проклятый Кайтан. Делает эффектную паузу. Моё сердце в это время колотится так, что этот звук, кажется, слышат все в зале. – Стартовая цена десять тысяч золотых латрий. Кто готов заплатить?

Тут же вверх взметается несколько рук.

– Сай за третьим столиком был первым. Кто даст двенадцать? – торжественно интересуется Кайтан.

Эту цену тоже сразу же перебивают. А дальше торги набирают оборот. Поначалу ещё Кайтан задаёт цену. А потом куарды сами начинают выкрикивать суммы, которые готовы выложить за меня. А зацепивший моё внимание синеглазый незнакомец почему-то молчит. Не собирается участвовать? Не имеет таких денег? тогда зачем пришёл сюда? Зачем... Это во мне что, обида говорит? Тьфу. Вот ещё. 

Впрочем, маликсар молчит тоже. Но всё это время смотрит на меня. Я чувствую его взгляд буквально кожей.

Он вступает в игру лишь тогда, когда редеет количество желающих.

– Сто тысяч латрий, – перекрывает его низкий вымораживающий голос все остальные, одним махом подняв цену больше, чем в два раза.

В зале мигом наступает оглушительная тишина. Тем громче я слышу, как кровь шумит у меня в ушах.

– Сто тысяч золотых латрий, – повторяет Кайтан. – Кто даст больше?

Мой взгляд невольно перемещается на сидящего прямо напротив меня маликсара. Он усмехается уголком рта, холодно прищурив глаза, показывая, что знает мои страхи. Обещая их воплотить. И целую секунду я умираю, думая, что он победил.

– Двести тысяч, – разрывает тишину зала новый голос.

Не веря своим ушам, я теперь вскидываю взгляд на незнакомца в тюрбане. Это, правда, он сказал? Вступил в борьбу с местным правителем? Он что, бессмертный?