– Делай что хочешь, но к утру он должен сверкать и приятно пахнуть, – раздражённо бросил незнакомец, проходя мимо меня.

Я подавилась словами извинений. Глория внутри меня пищала от стыда. Казалось, ей стало тесно в моей голове, и она наматывала там круги. Резко сняв с себя камзол, крепко сжала пальцы на дорогой ткани. Обернувшись назад, я увидела лишь удаляющуюся широкую спину. В груди ёкнуло, но я довольно быстро задавила в себе восхищение его подтянутой фигурой. Нечего заглядываться на богатых снобов, тем более после такого эпичного знакомства.

– Эй, Глория, – тихо обратилась я к соседке. – Как будем исполнять приказ этого… мужчины? Твоя вина, что мы превратились в кучу навоза.

«П-прачечная н-находится на з-заднем дворе, – заикаясь сказала девушка, и мне показалось, что даже губу прикусила. – Я н-не хотела такого, д-думала, она п-просто хвостом уд-дарит».

– Будешь сама стирать, – буркнула я, поднимаясь на ноги.

Теперь платье стало напоминать половую тряпку, прошедшую войну. Печально вздохнув, прижала камзол к груди, вдыхая приятный аромат. Может, в этом мире есть духи, или это просто часть хитроумного колдовства? Узнаем позже, сейчас нужно как можно быстрее смыть грязь.

Ванна разочаровала. Её попросту не было, лишь бадья с холодной водой и тазик. Кусок жёсткого и вонючего мыла шёл в довесок к люфе. Сцепив зубы, я быстро обмылась, стараясь не вдыхать противный запах мыла. Платье, как бы я ни хотела его выкинуть, пришлось замочить в этой же воде.

Постираю после работы на кухне, подумала я, надевая второй комплект униформы горничной. Тело, как мне и показалось в первые минуты здешней жизни, было молодым и подтянутым. Глория получила в наследство прекрасную фигуру, лишённую лишних волос и складок жира. Только округлости в нужных местах, да плавные линии изгибов. Мечта, одним словом, и женщин, и мужчин.

Работа на кухне оказалась довольно простой, хоть и под командованием Брунхильды номер два. Главная кухарка оказалась властной и громкой дамой лет пятидесяти, с упитанными боками и в переднике с кучей кармашков. Ей лишний вес был к лицу, в отличие от тучной экономки. Несмотря на презрительный взгляд из-под нависающих бровей и поджатых тонких губ, её не хотелось бояться. Так, опасаться, и то если плохо работаешь.

Чистка вёдер овощей, нарезка мяса под зорким взглядом мадам Брулло и мытьё гор посуды. Ничего сложного, но к вечеру всё тело ныло и болело. Вернувшись в комнату, я едва переставляла ноги от усталости. Рухнув на кровать, блаженно застонала, вытягиваясь. Сейчас даже жёсткая постель казалась раем, мягчайшим местом на планете.

Я почти уснула, когда взгляд случайно упал на грязный камзол. Он валялся у окна кучей грязи и источал тонкий неприятный запах, убивший нотки корицы и мёда. Застонав, я прикрыла глаза.

– Глория, твой выход, – глухо произнесла, не открывая глаз. – Иди и стирай наше платье и камзол, раз уж я сделала всю остальную работу сегодня.

«М-м-м, л-ладно», – нехотя буркнула соседка по телу.

Вздрогнув, я ощутила, как меня втягивает куда-то в неизвестность. Потеря контроля над телом напоминала вхождение в наркоз, когда мир теряется в непроглядной тьме. Я ничего не видела, не могла шевелиться, словно превратилась в безвольный сгусток воздуха. Это испугало, вогнав в ступор. Удушающий ужас подкрадывался незаметно, ведя за собой воспоминания. Не хочу их видеть, только не сейчас. Заметавшись облачком в пустоте, постаралась успокоить расшалившееся воображение.

В этом месте время не имело границ, и я даже не знала, сколько была в зависимом положении. Просто в какой-то момент словно щёлкнул выключатель, и я смогла открыть глаза. Вокруг была уже привычная комната, за окном мерцала покусанная луна, а в теле прибавилось тяжести.