Сколько ей? Шестнадцать? А уже разочаровалась в людях и в себе. Как можно считать её уродиной? Смотрю на пышную копну её волос, на идеальные губы, которые она прикусывает в нерешительности, на тонкие пальчики, с силой сжимающие лямку рюкзака в ожидании ответа. Её глаза, цвета шоколада смотрят внимательно, с какой-то надеждой, отчего у меня в груди ёкает, сердце делает кульбит, а все слова напрочь вылетают из головы.

– Правда, – честно отвечаю, сам не понимая, почему говорю подобное девочке младше меня.

У меня никогда не было недостатка в женском внимании, я даже не напрягался – не ухаживал, не говорил красивых слов. Девчонки сами вешались на шею, и все они считали себя неотразимыми – короткие юбки, томные взгляды, обещающие наслаждение, но ни одна из них не вызывала таких противоречивых чувств, как эта случайная знакомая из парка. Мне хотелось защитить её, пообещав, что больше никто никогда не обидит. Мотаю головой, отгоняя эти мысли.

– Меня Вера зовут, – делает пару шагов ко мне и протягивает ладошку.

– Макс, – пожимаю руку, чувствуя, как подрагивают её пальцы.

– Так из-за чего ревела-то? – так и подмывает выяснить причину, хотя сам не понимаю, зачем, но меня словно что-то подталкивает.

– Ключи от дома потеряла, или кто-то украл, – пожимает плечами, тут же поникнув. – Папа уехал в командировку, а он у меня строгий, – поднимает взгляд на меня, а я, словно завороженный, смотрю в её глаза. – Злиться будет, да и домой я попасть не смогу, – снова шмыгает носом, а моё чёртово благородство не позволяет сейчас забить и пройти мимо.

– Сейчас всё решим, – успокаиваю Веру. Красивое имя, ей очень идёт – такое же хрупкое и нежное, как и она сама.

Подхожу к скамейке, где она сидела, осматриваю доски, заглядываю под неё, и вижу, как что-то блестит в лучах заходящего солнца. Протягиваю руку и поднимаю связку ключей с брелоком в виде балерины в каком-то странном прыжке.

– Твои? – спрашиваю, а Вера смотрит на меня расширенными от удивления глазами и часто кивает.

– Это мамин брелок, – берёт из моих рук связку осторожно, словно это самая важная ценность. – Память, – добавляет, поглаживая пальчиком балерину.

– Пропажа нашлась, – улыбаюсь, глядя на её довольное лицо. – Пойдем, провожу до дома, мало ли.

– Мне недалеко, – пробует возразить, – но я легонько подталкиваю её, чтоб показывала направление.

Когда мы подходим к моему дому, брови ползут вверх от удивления.

– Ты тут живёшь? – силюсь понять, почему я не заметил её раньше.

– Да, достаточно давно, – пожимает плечами, поднимая голову вверх, на окна многоэтажки. – Мне пора.

– Угу, – соглашаюсь, всё ещё пребывая в собственных мыслях.

– Спасибо, Макс, – улыбается, и эта улыбка напрочь выбивает дух, сбивая дыхание. Словно все чувства и ощущения сосредотачиваются в одном месте, словно только этот человек напротив важен, нужен тебе, словно отпускать ее сейчас будет большой ошибкой.

Быстрым кивком показываю, что принял слова благодарности, Вера разворачивается и направляется в сторону подъезда. А у меня такое чувство, что эта встреча была не последней.

4. Глава 3

Макс. Настоящее время.

Возвращаясь с тренировки, решил заглянуть в автосервис к дяде. После смерти родителей он единственный, кто у меня остался – брат отца, что взял опеку над племянником, если бы не Игорь, я попросту бы отправился в детдом.

У него свой сервис, приносящий хороший доход, он научил меня разбираться в тачках, ремонтировать их, помогать ему по мере необходимости. Хотя в подробности никогда не посвящал, утверждая, что меня это не касается. Да я и не лез. Рад был помочь, чем мог, чтобы совсем не виснуть на его шее мёртвым грузом, выполнял мелкие поручения, ремонт, когда понимал, какую неполадку необходимо устранить, но в юридические дела не лез.