– Понятно, – хмыкаю, на что она ещё больше злится.

– Подбрось в гостиницу, я больше не доставлю проблем.

– Вер, не дури. Ну куда ты одна? – она хочет возразить, но проследив за моим взглядом, сразу сникает, опустив плечи.

А я залипаю, глядя на ее маленькие ступни, изящные лодыжки, веду взглядом вверх до края платья, которое лишь чуть прикрывает попу. Сглатываю, пальцы немеют от желания, внутри всё в узел скручивается от воспоминаний её податливого тела, выгибающегося мне навстречу, вкуса её губ, сладости поцелуев. Мотаю головой, отгоняя морок, мне сейчас нужна ясная голова.

– У тебя ни обуви, ни денег, ни документов, ни вещей, – слышу, как Вера шмыгает носом. – Поедем ко мне, переночуешь, а там будем думать, что делать.

– Ты не обязан…

– Мне не всё равно, – резко перебиваю, сжав кулаки. – Думаешь, я вот так просто смогу высадить тебя у крыльца гостиницы и смотаться в закат? – почти кричу.

– Когда-то смог ведь.

И эти слова повисают между нами, вновь строя толстую несокрушимую стену. Я ведь этого и хотел год назад. Только сейчас начинаю сомневаться, а правильно ли поступил тогда.

12. Глава 11

Вера.

Весь оставшийся путь до дома Макса едем молча, каждый думая о своём. Я до сих пор не знаю, что делать дальше, как возвращаться к отцу, выполнить то, на что он меня толкает.

Макс глушит мотор, припарковавшись у подъезда.

– Сиди, – одним коротким словом пригвождает меня к месту, как только я берусь за ручку двери.

Обходит автомобиль и, открыв дверь, вкладывает в мою ладонь ключи. Подхватывает на руки, ногой толкает дверь, и та закрывается.

– На сигналку поставь, – я нажимаю на кнопку брелока, и автомобиль отвечает коротким сигналом. – Код набери, – набираю код подъезда, который выжжен в моей памяти, сколько раз я бывала в этом доме, в квартире Макса, и не сосчитать.

Темный подъезд, второй этаж панельной пятиэтажки. У двери своей квартиры Макс осторожно ставит меня на пол и, достав ключи из кармана джинсов, открывает дверь.

– Проходи, – слегка подталкивает в спину, и я, шагнув в квартиру, машинально тянусь рукой к выключателю, включая свет.

Всё также, как я и помню, – тесная прихожая, банкетка, ключница со множеством ключей. Стою, замерев на месте, оглушенная волной воспоминаний,– перед моими глазами проносятся кадры прошлого, которое неразрывно связано с этой квартирой и человеком, стоящим за спиной. Ощущаю его тепло каждой клеточкой своего тела, и оно отзывается трепетом и волнением, чувствами, глубоко спрятанными мною внутри, сейчас рвущимися наружу.

Макс проходит в свою комнату, что находится за первой же дверью справа, и выходит через несколько минут с футболкой, шортами и полотенцем.

– Чистые, – протягивает мне вещи. – Душ знаешь, где, – кивком головы показывает на дверь напротив.

Я молча беру вещи из его рук, и наши пальцы соприкасаются, пуская разряд через всё тело. Я вздрагиваю, поднимая взгляд, и тут же тону в глазах Макса. Несколько секунд мы смотрим друг на друга, продолжая вместе держать эти вещи, и он делает шаг ко мне. Я разрываю контакт первой и молча сбегаю в ванную комнату.

Включаю душ, срываю чертово платье, которое заставил надеть отец, и встаю под теплые струи воды. Я словно смываю с себя слои грязи сегодняшнего дня, всё то, что заставило меня нервничать, бояться и переживать. В душе разливается необычное тепло, словно я наконец дома, но, увы, это не так. Я везде чужая. Два самых важных человека в моей жизни предали меня. Только Макс год назад, а папа сейчас. И от этого мне становится так горько, что я не могу контролировать слёзы, что смешиваются с теплой водой, падающей сверху. За что они так со мной? Неужели любовь всегда оборачивается болью? Если так, я не хочу больше никогда испытывать этих чувств. Только рядом с Максом они всё равно рвутся наружу, как бы я не старалась их вырвать, растоптать, убить, они словно ростки – прячутся до наступления тепла и при малейшем лучике пробиваются снова.