Я представила, как сухие заросли расходятся в стороны, открывая уводящую вглубь тропинку. Приоткрыв один глаз, я чуть не взвизгнула от радости: появился небольшой лаз, достаточный для того, чтобы, встав на колени, проползти внутрь. Как я ни взмахивала рукой, шире он не становился.

На всякий случай оглянувшись, я встала на четвереньки, оберегая больную руку, и проползла по чернеющей змеящейся дорожке. Поднявшись и отряхнув платье, я осмотрелась по сторонам, ожидая неизвестно чего. Однако полная луна ярко заливала светом довольно прозаичную картину: неширокий ручей, над которым склонили свои ветви многочисленные глицинии. Их узловатые стволы выглядели мрачно, а ветви напоминали тянущиеся к земле тонкие руки.

Никакого зла я в роще не почувствовала, хотя после случая с Маркусом своей интуиции я доверяла бы не больше, чем надумавшему перевоспитаться людоеду.

Самым жутким в этой роще было только то, что все растения и деревья стояли засохшими. Живым это место точно не выглядело. Шурша сухой высокой травой, я прошла к ручью и села на берегу, прислонившись к стволу глицинии.

Меня обступила такая тишина, будто я сидела в наглухо закрытой бочке. Захотелось закричать, рассмеяться или издать хоть какой-то звук, который бы напомнил, что я живая здесь, в королевстве застывшей природы.

Мое внимание привлекло движение между деревьями: там определенно мелькнул чей-то силуэт. Я напряглась. Эльфийки же сказали, что в эту рощицу никто не ходит. А вдруг здесь водятся хищники?.. Будет ужасно весело, если меня найдут растерзанной неизвестным зверем посреди заброшенной рощи. Стоило ли бежать от Маркуса, чтобы сгинуть здесь?

Я настороженно следила за перемещением черного пятна среди деревьев. Когда моя готовность закричать от страха и броситься из рощи со всех ног достигла своего пика, на поляну, шурша сухой листвой, вышел…

7. Глава 7

— Это же единорог, — неверяще прошептала я, — самый настоящий живой единорог!

Это и правда был он. Угольно-черный, от кончика витого рога до копыт, с длинной, почти до земли, густой вьющейся гривой. Единорог грациозно переступал мощными ногами. Шерсть его лоснилась в ярком лунном свете. Посматривая на меня, единорог медленно приближался.

Я, затаив дыхание и боясь пошевелиться, ждала, пока чудесное создание подойдет и положит свою изящную голову мне на колени. В одной из принесенных Алистером книг я прочитала о том, что единорог, повстречав девицу, не сможет удержаться и обязательно положит голову ей на колени (чем его привлекает именно эта часть тела, я так и не смогла уяснить); при этом вздорный нрав единорога вмиг поменяется, и он станет кротким, словно ягненок. После этого ритуала укрощенный единорог позволит себя оседлать.

Если мне не изменяла память, я никогда не была с мужчиной, да и на настоящем единороге ни за что не отказалась бы прокатиться, поэтому, тщательно скрывая нетерпение, я ждала.

Единорог подошел к ручью и, наклонившись, начал медленно пить. Судя по всему, он не читал книг с инструкцией «Как следует себя вести, повстречав девицу». Дождавшись, когда он утолит жажду, я решила помочь неразумному созданию и, призывно похлопывая здоровой рукой по коленям, тихонько позвала:

— Иди сюда, лошадка, не бойся.

Единорог повернулся ко мне, наклонил голову и сказал:

— Лошадки в цирке. А ты что здесь забыла? Убирайся!

Я округлила глаза, не зная, как быть.

— А? — единственное, что смогла произнести. Ни в одной из книг не говорилось о том, что единороги могут разговаривать и тем более грубить.

— У тебя проблемы со слухом? — Единорог нетерпеливо стукнул копытом по земле. — Убирайся из моей рощи! Сейчас же!