Поскольку уже давно рассвело, и по территории гуляли, пусть и редкие, адепты, передвигалась я от куста к кусту. Тщательно проверяя маршрут, чтобы не налететь на кого-то вновь или же встретить недружелюбно настроенную персону.

И так, короткими перебежками, я добралась до библиотеки. Найдя библиотекаря, полностью погрузившегося в очередной толстенный трактат, попросила его дать мне полную картотеку. И была одарена очередным недовольным и пронзительным взглядом за это утро.

– Полную не дам, – буркнул старичок, внимательно оглядев меня с ног до головы впервые за эти дни, – не положено.

– А что положено?

– Учебники читать, – припечатал он и опять уткнулся в свою книгу.

Да что же такое творится-то?!

– Но я учиться хочу!

– Вот и читай учебники.

– Прочитала, – солгала я, не моргнув и глазом.

– На второй полке слева, в секции А, для второго семестра возьми.

– Но мне бы хотелось что-то… – я немного склонилась, увеличивая обзор на декольте, и прошептала таинственно: – Что-то более… углубленное.

И взмахнула ресницами, повторив в точности всё, как делала всегда Максин, пытаясь кого-то очаровать. Ну и что, что передо мной седой старик, который и сидит-то с трудом?! Он ведь всё равно мужчина!

Недовольно причмокнув, он постучал пальцем по столу и указал на одну из полок:

– Там общая картотека по всем книгам, которые разрешены адептам.

– Спасибо! – я обезоруживающе ему улыбнулась и поспешила к стеллажу.

Теперь меня можно считать настоящей обольстительницей! Пусть и очаровала я старичка-библиотекаря в огромных очках с толстыми стеклами. Но об этом я никому не расскажу: это будет мой и только мой секрет!

Мысленно ехидно хихикая, довольная первой победой, я пододвинула табуретку к стеллажу и уселась рядом с книгами, чтобы не таскать тяжелые талмуды к столу.

Примерно пятнадцать минут мне понадобилось на то, чтобы найти пару интересных книг. Решив, что этого на пару дней мне хватит, я направилась к нужным полкам. А ещё через десять я, всё так же озираясь, бежала к общежитию.

Когда я вернулась в комнату, Максин сидела на кухне за столом с кружкой крепкого отвара в руках и почему-то гипнотизировала купленную вчера вазу.

– Не можешь налюбоваться? – я кивнула на расписной предмет декора.

– Вроде того, – девушка даже не посмотрела на меня, продолжая рассматривать вазу.

Заинтересованная, я села рядом с ней, пытаясь понять, что такого интересного эльфийка там увидела. И, стоило мне только сосредоточиться на рисунке, моя челюсть рухнула на пол.

– С ума сойти! – воскликнув, придвинулась ближе, чтобы рассмотреть все в мельчайших деталях.

– И не говори! – поддакнула Максин и повторила за мной, даже отставив кружку в сторону.

И мы обе уставились на картины, изображенные на старинной вазе.

Сидящий на троне мужчина, держал в руках скипетр и указывал куда-то вперед. Стоящие перед ним на коленях, закованные в броню, воины в черных доспехах склонили низко головы. А над потолком витали тёмные, размытые фигуры.

Следующая картина изображала поле битвы. Два войска, облаченные практически в одинаковые доспехи, сражались друг против друга. И у каждого за спиной витала тень, а не стелилась под ногами. Она следовала и сражалась вместе с воином. И вокруг витала Тьма. Даже глаза у воинов были изображены чёрными провалами.

На другой было изображено то же самое поле, только уже усеянное сотнями мертвых тел в лужах темно-бордовой крови. Тьма черными тучами сгустилась над ними, заслоняя небеса. И подле каждого трупа застыла Тень, склонив голову, будто горюя о потере.