– А-а-а, – протянул Мьёл, – вспомнил. Дохлый такой хмырь, безобидный с виду. Его года три назад казнили.

– Ага, – Сьят кивнул и продолжил: – Всего обидчиков было то ли шесть, то ли семь, но уже с четвёртым убийством не сложилось. Парень заподозрил неладное и аж до мастера Рьена от страха дошёл. Мастер ему поверил. Мы помогли с защитными амулетами и установили слежку. С поличным тогда не взяли, но вспугнули. А главное, парень выжил, немного рассмотрел убийцу и заметил цепочку. Убийца наш её снова к бабушке прикопал, но нервный был и шумел сильно. Смотритель кладбища его заметил, проверил с утра могилу и нашёл цепочку. А после прочитал мою статью в «Вестнике» – мастер Рьен велел написать, вдруг кто-то опознает. Смотритель тут же сообщил нам, и мы по бабушкиной могиле нашли внука.

– Он даже не упирался, – добавил колдун. – На допросе всё выложил, да ещё и с гордостью. Туда ему и дорога.

– Так сгодится вещь? – Сьят брезгливо посмотрел на цепочку.

– Вполне, – кивнула матушка Шанэ.

– А что ещё нужно? – поинтересовался Мьёл. – Нам уйти?

– Если есть слабина – мечта, душевная трагедия, страстное желание – заклятье крепче жертву схватит, – сказала матушка, вставая. – Оставайтесь, колдовство несложное. Только посуду со стола уберём. И голыми руками потом вещь не брать. Вам не навредит, но на Льесу может подействовать слабо.

Она достала из ящика буфета пару мешочков с песком.

– Она мужа потеряла, – сообщил Сьят и встал, чтобы помочь. – И детей никогда не было.

– Легко поймается, – матушка Шанэ подбросила на ладони цепочку, и та хищно сверкнула серебряными звеньями.

Когда со стола убрали всё, включая скатерть, матушка высыпала в центр песок из одного мешочка, что-то прошептала на южном, и песок замерцал. Она положила сверху цепочку, достала щепотку песка из второго мешочка, выдохнула заклятье и кинула песок на стол. Над цепочкой повисло пыльное облако, и матушка снова что-то зашептала. И с каждым её словом песок и металл цепочки сияли всё ярче.

Мьёл улучил момент, наклонился к Сьяту и прошептал:

– Без обид, друг, но ты не думал, что Льеса тоже под воздействием? Что она – лишь исполнитель?

– Думал, – еле слышно отозвался рыжий. – Однако она владеет уникальным колдовством и умеет обманывать правду. То есть она точно важное звено в цепи. Будем брать.

***

На амулет Льеса попалась сразу – Мьёл оставил цепочку на полу гостевого дома, в коридоре, в десяти шагах от комнаты колдуньи. И даже успел заметить по следящему артефакту, с какой жадностью Льеса схватила и сразу же надела украшение – матушкино воздействие оказалось убийственно сильным и точным.

После этого нужно было только ждать, а ждать пришлось почти неделю – вопреки предположению Мьёла, лично колдунья за похищенной начальницей не присматривала. Ровно в восемь утра Льеса покидала гостевой дом, ровно в полдесятого появлялась в Колдовском ведомстве, ровно в два часа дня шла на обед, причём всегда обедала в одной и той же чайной, ровно к трём возвращалась. И ровно в семь вечера она выходила из Колдовского ведомства, чтобы лодкой добраться до дома.

– Слабая, – заметил Мьёл быстро. – Протоки делать не умеет. А не ходит ими, потому что это дорогое удовольствие. Скорее всего, склянки с заклятьем им дают, но на всякий случай и не на каждый день. Даже час перехода протокой три дня делать. Не напасёшься.

Неизвестно, на что тратились деньги Льесы, но одевалась она скромно, её вещи были поношенными, а обувь старой. Мастер Гьириб заметил, что работает она до шести, а то и в пять как начальница уйти может, но она всегда ждала семи часов – чтобы бесплатно вернуться домой с ведомственным лодочником.