– Нарисован со слов личной помощницы, которая последней видела Бьюру живой и, как я понял, была её доверенным лицом, – спокойно сказал Сьят. – Полагаю, у ваших колдунов на руках был такой же портрет, и именно поэтому пропавшую никто не опознал. Она никуда не исчезала – её увели под воздействием. Просто заморочить головы тройке сыскников и пятёрке колдунов, внушив, что на портрете изображена именно Бьюра, проще, чем всем работникам закусочных и набережных. Кстати, муж и дети пострадавшей, по описаниям наших сыскников, во время следствия оказались странно невменяемыми – вроде как от горя. И никто не смог ни портрет Бьюры найти, ни описать толком её внешность. Да и вы тогда отсутствовали.

– Молодой человек, – мастер Гьириб посмотрел на рыжего как на несмышлёныша, – вы в колдовстве хоть немного понимаете?

– Я в другом понимаю, – невозмутимо отозвался Сьят. – Во-первых, сотрудников отдела секретных разработок наверняка мало кто знал в лицо. Наших, например, знают только главы трёх отделов, глава Сыскного ведомства и его ближайший помощник. И даже в архиве их дел с именами и портретами нет. То есть если Бьюру искали обычные колдуны, то они даже в воздействии не нуждались – слепо поверили помощнице. А во-вторых, это же отдел секретных разработок. Бьюра сообщала, что именно они разрабатывают? Рассказывала об идеях и начинаниях? Или докладывала лишь о готовности очередного заклятья или артефакта? Вы знали обо всём, над чем отдел работает?

Мастер Гьириб помрачнел, глянул на него исподлобья и признал:

– Нет. Обо всём – не знал. Бьюра докладывала лишь о заказах – о конкретных оплаченных заказах. Или о моих личных указаниях. Чем они занимались между делом, меня интересовало мало.

– То есть они могли придумать и то, что обманет заклятье правды, а вы об этом ни сном ни духом? – в лоб спросил Сьят.

Повисла тишина. Теперь уже оба колдуна уставились на рыжего со смесью изумления и недоумения.

– Это же вы рассказы в «Вестник Семиречья» пишете, да? – мастер Гьириб опёрся о стол. – Что вы ещё нафантазировали?

– Это не фантазии, – рыжий тонко улыбнулся. – Всё возможно и всё существует, пока не доказано обратное. Если появился запертый замок, значит, к нему есть ключ. И невидимость тоже вероятна, пока её пытаются придумать. И заклятье правды обойти можно. Когда придумали яды, то подобрали и противоядия, так? И к вашей правде наверняка есть «противоядие».

– Вы очевидно полагаете, что помощница Бьюры, Льеса, и есть похитительница? И она смогла всех обмануть? – после новой затяжной паузы сухо уточнил глава.

– Это была одна из версий, пока не оказалось, что портрет – подделка. Теперь я именно её и подозреваю, – кивнул Сьят. – Расскажите о Льесе. Всё, что знаете.

В этот момент на столе вспухла чёрная лужа с письмом.

– Это тебе, – мастер Гьириб протянул записку Мьёлу. – Или всё-таки нам.

Мьёл развернул записку и прочитал: «Матушка просила передать, что женщина жива, и это точно. Иххо».

– Матушка Шанэ уверена, что Бьюра жива, – сообщил он. – И лично я ей верю. А вы?

Глава ведомства кашлянул и быстро заговорил:

– Льесе шестьдесят один год. Одно время я думал её главой отдела поставить – она обязательная, исполнительная, обстоятельная, умная... Но вот творчества в ней маловато. Помощница – да, отличная: и Бьюра, и её предшественник Дьит всегда были Льесой довольны. Но выше должностью – нет. Живёт одна. Мужа похоронила несколько лет назад – он чем-то сильно болел. В то время она продала дом и переехала в комнатушку гостевого дома, чтобы устроить мужа в хорошую больницу, но лечение его не спасло. Детей нет. Насчёт родственников не знаю, но в деле читал, что она приютская. Коренная северянка и семиреченка. В Колдовском ведомстве работает с шестнадцати лет, как и большинство из нас. До секретных разработок занималась то зельями, то артефактами, но на самом деле документацией – сама мало что делала, зато отлично составляла описания и отчёты. Сейчас Льеса временно замещает Бьюру. Вот, пожалуй, и всё.