И пусть время вносит свои коррективы, а оборотни всё чаще выбирают самок со стороны выгоды в бизнесе, финансовых вливаний или потому что не верят, что их единственная найдется. Ведь её волк может искать на протяжении всей жизни, и не факт, что найдет. Однако, великий дар истинности признают среди двуликих все без исключения. И посягнуть на жизнь пары истинного, значит, подписать себе смертный приговор.

Мои родители были истинными. Поэтому Сайк сам вырыл себе могилу в тот день, когда убил маму. И ему очень сильно повезло, что его жизнь продлилась так долго.

Дожидаюсь полуночи, всё так же лежа на кровати и глядя в потолок. Мне не хочется шевелиться или двигаться. Даже работать желания не возникает, хотя я – жуткий трудоголик, да и в комнате созданы для этого все условия.

А я просто лежу на кровати и вспоминаю папу и наше время, проводимое только вдвоем. Редкие вылазки за территорию, причем такие, что Форт-Нокс мог бы позавидовать охране, которая использовалась тогда для осмотра периметра. Игру в шахматы длинными зимними вечерами, когда альфу никто никуда не дергал. И мы, удобно расположившись каждый в своём любимом кресле, стоящем перед разожжённым камином в гостиной на первом этаже, не только увлеченно старались друг друга победить, но и делились своими мыслями, идеями, что-то обсуждали. Я всегда любила послушать истории из жизни отца и стаи, а он мои идеи по поводу выбранной профессии или размышления о прочитанном.

Хороший папа у меня… был, поэтому я никак не могу сидеть здесь и прятаться, пока сохраняется возможность побыть с ним еще чуть-чуть, пусть и в последний день.

Ведь похороны назначены на среду, то есть послезавтра. А это значит, что уже с раннего утра вторника в доме станет не протолкнуться от прибывающих попрощаться с вервольфом оборотней других стай.

Самые первые появились еще сегодня. Шестерых представителей юго-восточного предела, ближайших соседей, встретили днём и разместили для их удобства в гостевом доме в двух шагах отсюда. Наблюдала из окна. А к вечеру подтянулись четверо из южного. Кажется, они обосновались в дальнем крыле на первом этаже нашего коттеджа.

И это неудивительно. Сомневаюсь, что на второй вообще хоть кого-то пустят кроме своих. Потому совершенно не понимаю недовольства Винса моим перемещением в собственном доме и его желания держать меня в дали от тела отца.

Нет, тут мой жених ошибается. Я выполню свой дочерний долг и проведу последнюю ночь как положено. А для этого буду очень аккуратной и постараюсь никому на глаза не попасться.

Отмечаю, что на часах маленькая стрелка приблизилась к единичке и начинаю действовать. Закалываю волосы в тугой хвост и сверху завязываю черный платок, как носят человеческие женщины, соблюдающие траур. Платье оставляю своё. Оно длинное темно-коричневое и очень похоже на обычную рабочую одежду, если не присматриваться к ткани. Достаю из шкафчика контейнер с цветными линзами, закупленными мною через интернет в огромном количестве, и выбираю обычные темно-серые. Обуваю на ноги замшевые черные балетки на мягкой подошве. И осматриваю себя внимательно в зеркале.

Идеально.

Ни дать, ни взять, простая человеческая девчонка, нанятая прислуживать на время траурной церемонии.

Внимательно прислушиваюсь и, удостоверившись, что поблизости полная тишина, ступаю в коридор.

Так и есть. Преодолевая метр за метром, повторно убеждаюсь, что соседние со мной комнаты совершенно пусты и выдыхаю спокойнее.

До лестницы остается всего два шага, когда улавливаю запах Винса. Терпкий мускусный аромат, пусть уже и приглушенный. Нет, ничего удивительного в этом по сути нет. Бета стаи постоянно бывает в нашем доме по работе, и как жених.