— Я что-то не пойму. Вы верите, что демоны существуют и… едят детей?

Целую вечность он смотрел на нее своим непостижимым взглядом, снимая слой за слоем и пытаясь добраться до самой сути. Олесе стало страшно. Она отвернулась, вновь погружаясь в детскую сказку. Неожиданно Габор вновь зашептал ей на ухо:

— Демоны действительно существуют. Главный из них – Крампус. В конце каждого года он начинает свой обход. Тех, кто вел себя плохо, наказывает розгами и мажет лицо углем. А тех, кто ослушается запрета на прогулки после заката, может схватить и утащить в свою пещеру на скале. Вот как в этой сказке. 

У Олеси даже челюсть отвисла. 

— И никто ничего не делает, чтобы спасти детей?

— Крампус уже давно никого не похищал. Мы строго соблюдаем все запреты. Иногда в лесу объявляются обычные демоны. Но они не обладают такой же силой, как Крампус. 

Артист умудрялся подражать десятку детских голосков. Они ойкали в котле, умоляя Крампуса простить их и отпустить. Крампус гаденько хихикал, продолжая мешать свое варево. У Олеси внутри все аж сжалось от напряжения. Она и сама не поняла, когда начала воспринимать все происходящее всерьез.

— А если Крампус действительно схватит ребенка? Никому не будет до него дела?

— Почему же? – В голосе Габора отчетливо слышалось удивление. – Отправимся на его поиски. 

Олеся все-таки отвлеклась от сцены. Что-то в его словах было такое… Она вдруг поняла, ЧТО именно он сказал.

— И вы тоже отправитесь? 

Лицо Габора не выражало никаких эмоций:

— Конечно. Я – господарь этих земель. На мне лежит ответственность за всех, кто здесь живет. 

Он действительно настолько благородный? Или просто хочет таковым казаться? Потащил за собой целую армию, опасаясь за свою шкуру, но тут же утверждает, что отправится искать какого-то ребенка, которого и в глаза ни видел.

— Разве не легче вам сидеть в замке? Под защитой и в безопасности? Ребенок ведь сам виноват, что вышел из дома после заката. 

Губы изогнулись в усмешке:

— Вы так отчаянно напрашиваетесь на ссору со мной, Маргит… Вот только не могу понять, зачем?

Олеся попыталась вырваться из плена его глаз и не смогла. Слишком поздно она спохватилась. Слишком поздно вспомнила, что это не тот мир, к которому она привыкла. Люди здесь иные. Хотя нет. Люди такие же. Просто мыслят иначе. Опасность здесь кроется не в предательстве мужа, а в закатном солнце. Наверняка, измена тут воспринимается, как наименьшее из зол. Не находя сил отвернуться, Олеся закусила губу. Взгляд Габора тут же переместился на ее рот. Да когда же он поцелует ее?! Ей это необходимо. Никогда, ни разу в жизни она не хотела мужчину настолько сильно. Она прекрасно жила и без секса. Но с Габором… Хотя бы поцелуй…

С трудом вдохнув, Олеся нечеловеческим усилием заставила себя отвернуться. Невидящим взглядом уставилась на артиста и маленькую сцену. Рядом раздался быстрый напряженный выдох Габора. Что занимает его мысли? Кто? Красотка с медовухой наперевес? И почему ее это так волнует? Как будто бы ей есть до него какое-то дело. У него же наверняка полно женщин. Она сама слышала разговор Фиданки и другой служанки в замке. Глупо так реагировать на того, кто каждую ночь и каждый день может иметь новую. 

Сказка закончилась. Артист забавно кланялся, облепившим его ребятишкам. Внезапно охрипшим голосом Олеся тихонько пожаловалась:

— Из-за вас я пропустила конец сказки. 

— Я расскажу вам, чем все закончилось. Ночью. Когда и положено рассказывать сказки.

Олеся так резко повернулась к Габору, что едва не упала. Его тяжелый пристальный взгляд искрился, как снег под луной. У Олеси перехватило дыхание. Пока не натворила глупостей, она отвернулась и зашагала, сама не понимая и не видя, куда идет. Постоянно оскальзываясь и шатаясь, словно пьяная, Олеся брела вперед. Радостный женский смех вытащил из странного состояния полусна. Это были все те же девушки, которые до этого гонялись друг за дружкой с цветными лентами. На этот раз они ходили вокруг небольшого костерка, который кто-то для них развел, и тихонько пели. Слова песни Олеся не могла разобрать, зато разглядела в руках девушек небольшие подожженные… пучки соломы? Ей хотелось спросить у Габора, что они делают, но лучше действительно не открывать при нем рта.