В отличие от абстракции, идеацию можно считать неязыковым способом представления «предмета». Подобным способом в геометрии задается образ пространственных фигур, и за их идентификацию отвечает символ или знак, свободный от прототипов. Модель такого – феноменологического представления предмета образует: 1) предмет представления, 2) содержание представления и 3) соответствующий интенциональный акт[365]. Особым признаком этой модели выступает разграничение ноэмы и объекта, которые принадлежат разным онтологическим сегментам, но состыкуются через ноэзис. Отнесение ноэмы и объекта к «разным» видам бытия сближает феноменологию с некоторыми подходами философии языка (теория интенсиональности, референциальная теория сознания), которые также опираются на интенциональность[366].

Проблемы феноменологического исследования права. Надо заметить, что специально феноменологией права Гуссерль не занимался, хотя имел в этой сфере многочисленных учеников. Лишь в поздних работах, он посвятил праву ряд ценных замечаний, которые могут служить путеводной нитью в феноменологических исследованиях права. Главный вопрос, который стоит перед феноменологическим исследованием права, что остается от права после заключения «в скобки» (метода эпохе). Не расставляя на праве специальных акцентов, Гуссерль считал, что после этого (заключения «в скобки»), происходит «восстановление» образа предмета в интенциональной форме. Это делает эксплицитным, с одной стороны, особенности его бытия, а с другой, условия его конституирования[367].

Феноменологическое описание предмета предполагает «реконструкцию» предметной сферы. Цель состоит в исследовании особенностей «существования» соответствующего предмета. Этот процесс начинается с выделения и анализа онтологических регионов права. По сравнению с пространственно-временными предметами, например, вещами материального мира, право ближе к идеальным предметам. Однако, с точки зрения феноменологии, идеальность права имеет специфические особенности, поскольку право всегда привязано к его духовному носителю. Если реально-материальное «самодостаточно» в силу своих единичных координат локализации во времени и пространстве, то идеальность права представляет собой вид особой реальности, которая никогда не существует сама по себе. Предметы такого вида бытия привязаны к пространству возможностей, но не случайности, а квазиреальности как реальности вероятностно – фактической. Объекты такой реальности не индивидуальны, они не могут появиться в любом месте и времени вне зависимости от субъекта. Они всегда привязаны к субъекту, который реализует или выражает их через свое восприятие и отношение. С субъективно-феноменологической стороны, идеальное выступает здесь как результат духовной деятельности, которая может повторяться одним или другим субъектом, и соответственно «быть» в разных местах и идентифицироваться только через их «посредническую» миссию. Такими интенционально-идеальными предметами является не только право, но и многие предметы науки и искусства. Интенционально-идеальные предметы, подчеркивал Гуссерль, не существуют в прямом смысле, а выражаются, и тем самым, как бы доказывают свое существование через акт документирования или рассказа, текстовую форму, действие или инструмент, которым пользуется интендирующий субъект. Поэтому законодательные тексты, материальные орудия насилия и совершенные действия неразрывно связаны с их носителем – автором, исполнителем, т. е. автором – субъектом