Это не поселковый участковый, с района мальчишка приехал, ершистый какой.

Поведение молодого мужчины вызывало ностальгию, сам такой был…

А трудников по осени и правда, как цыплят никто не считает. Все понимают, в краю вечной мерзлоты, не стоит оставаться на улице. А монастырю всегда нужны рабочие руки и чем больше ртов накормить и одеть надо, тем больше их требуется.

Получается из монастыря утащить кого-то и разделать на мясо, дело плёвое. Предложи бомжу бутылку или прикурить и можно брать человека голыми руками, сами на убой пойдут. Учитывая, что нередко не выдержав аскетизма и строгого запрета на алкоголь и курения, мужики убегают из монастыря.

А что, если это не в первый раз?

И таких завернутых в собственную кожу останков здесь много?

Вот что странно, мясо сняли, а кости голые закопали. Логичнее их было раздробить и оставить зверью, тогда никто бы и не узнал о трупе. А закапывать в паре сотен километров от северного полярного круга, такая себе идея. Верхний слой почвы, на метр, ну может на два вглубь и глыба льда, которая не тает даже летом.

Почему здесь? Убийца был уверен, что не найдут? Почему? Потому что делает так не первый раз? Кто же будет искать у монастыря?

Или разделал труп неподалёку, одно дело тащить пакет с мясом, другое целого человека?

Место разделки должно быть залито кровищей. Надо искать там глубже в лесу, там точно будут следы, здесь крови точно не было. Уточнить примерное время смерти и кто работал тогда в теплицах, так как теплицы ближе всего к границе леса расположены.

Николай смотрел на странного мужчину, который явно о чём-то задумался, но о чём?

– Трудника, по любому, выманили бутылкой. В монастыре это табу, потому мужик с удовольствием пошёл в лес. Ты же обратил внимание, что крови здесь, даже сильно засохшей. Место убийства не здесь и там следы точно остались. – Сказал Александр.

– И как место искать? Собаки то след не берут… – Николай аж покраснел.

Посмотрите ка на него какой догадливый, бесит, что сам об этом даже не думал.

Следователь махнул в сторону двух кинологов, к ногам которых виновато ластились две овчарки, отчаянно чихали и поскуливали. Двое судмедэкспертов лазили, как жуки по поляне, пытаясь найти хоть, какую-то зацепку, но видимо безрезультатно.

Ну да, что с них взять? Делают, что могут, а я пожалуй, следующей ночью сам пройдусь. Уверен место убийства неподалёку…

Решил для себя отставной майор.

–Ладно, тогда вам и мешать не буду, всё же теперь послушник и послушание моё не выполнено, не хорошо… – Послушник накинул глубокий капюшон и побрёл в сторону откуда был слышен колокольный звон, призывающий на вечерний молебен.

–И что это было? – Николай почесал голову и чихнул. Почесал шею, понимая, что зуд распространяется на всё тело. Вдохнул, раз другой, глубже. Воздуха не хватало, странные оковы сковали горло не позволяя вдохнуть новую порцию воздуха.

Спустя, пару мгновений, опера обратили внимание, что следователь заваливается на бок.

И только спустя пять минут, один из судмедэкспертов понял, что происходит с Николаем, но было поздно.

Гортань отекает, анафилактический шок и счёт на секунды, которые уже утекли…

Аллергия.

Нужна медицинская помощь. В ближайшем посёлке скорой помощи нет, только небольшая больница. И та на карантине из-за эпидемии, которая по странному стечению обстоятельств распространялась лишь на детей. За которыми вел ежеминутное наблюдение весь медицинский персонал, коих было то пара врачей и три медсестры. Но даже если и рассчитывать на их помощь, то из леса нужно успеть донести задыхающегося мужчину хотя бы в монастырь, он ближе…