– Учиться, Алёнушка. Познавай мир наш, людей наших. Впитывай мудрость предков, силу Рода. А судьбинушка сама тебя найдёт.

– А ты?

– Я буду скрываться. И ты никому обо мне не говори. Рано людям знать, что жар-птица вернулась. Охота начнётся страшная на тебя, Алёнушка. А мы ещё слабы, чтобы постоять за себя.

– Охота?

– Кажется тебе, что всё успокоилось? – склонив головку, спросила жар-птица. – Вот только это морок. Маги не ушли, а лишь затаились. Мы с тобой – единственное оружие супротив зла. Только сила жар-птицы способна вернуть в мир равновесие и гармонию.

Хотела было возразить птахе, что не видела вокруг никакого зла, ну кроме Марьянки-змеюки, но прикусила язык. Кто ж говорил, что зло будет явным? За столько лет оно сроднилось с людьми и их бытом, затихло, скрылось за личиной добра. Мне ли не знать, как часто носят маски власть имущие? Да, в нашем мире магии не было, но вечная борьба добра и зла никуда не делась. Лишь методы изменились.

– А теперь спи, – приказала жар-птица, коснувшись моего лба своим крылом. – Утром в путь-дорожку собираться. С Иваном поедешь.

Я зевнула и упала на подушки. Хотела спросить, куда это я должна ехать и почему именно с Иваном, да и не говорил он, что уезжать собирается, но крепкий сон сморил меня, укутав бархатной темнотой, оставив все вопросы без ответа.

Утро наступило внезапно, обрушившись на меня оглушительным «Ку-ка-ре-ку!» и лаем дворовых собак. Несколько мгновений я сопротивлялась неминуемому, наслаждаясь послевкусием приятного сна. Потянулась, вдохнула ароматы избы. Улыбнулась, почувствовав себя дома, у бабушки в деревне. И когда это я успела приехать только? Вроде с девочками собирались отметить Купалу, а потом…

Воспоминания шумной волной обрушились на моё беззащитное в рассветном мареве сознание.

Жар-птица!

Иван!

Боги!

Я же в другом мире!

И даже будто услышала хрустальный звон, с которым разбилась последняя надежда на то, что просто сплю или попала в кому и вижу чудные галлюцинации.

Снаружи послышался размеренный стук топора. Я вздохнула. Очевидно, Иван с утра пораньше решил заняться домашними делами. Это городские могут в выходные отлёживаться до обеда, а деревенские каждый божий день ни свет ни заря встают. Хозяйство обязывает. Скотине не объяснишь, что хозяин вчера хорошо гульнул и хочет отдохнуть.

Я снова зевнула, вытянула руки над головой в сладком потягивании и опустила ноги на пол. Холодный ночью, сейчас он приятно освежал прохладой, но не морозил до костей.

Расправила своё изрядно помятое после постели платье-сарафан. Хорошо, конечно, что оно такое свободное, что заменило мне ночнушку, но теперь как-то стыдно показаться на люди. А утюга привычного я здесь точно не найду.

С содроганием вспомнила изображения из старых энциклопедий огромных чугунных утюгов, «работающих» на раскалённых углях. Мамочки, как жить-то в таких условиях? Следом догнали мысли про стирку, уборку, готовку пищи…

Я даже застонала вслух. Как я справлюсь без привычных благ цивилизации? У нас даже в деревнях был и свет, и вода исправно текла по трубам, и прочие бонусы техногенного мира. А здесь…

Почти полностью поддавшись панике, я мотнула головой. Нет. Не думать. Иначе сойду с ума.

Оглянулась на кровать. Надо бы убрать за собой. Аккуратно сложив простыни, я положила их на край постели, не зная, куда правильнее девать использованное бельё. И направилась к выходу.

Стоило выйти из сеней во двор, как свежий ветерок нежно овеял лицо, заставляя улыбнуться. В нежных розовеющих лучах восходящего солнца посреди двора в одних штанах колол дрова Иван. Я невольно залюбовалась отточенными движениями сильных рук. Ладно работал, глазу услада.