- Ей перерезали горло и, еще живую, скинули в костер, - в его голосе было много ласкающей мягкости, словно он говорил о чем-то прекрасном. - И я сейчас рад, что она мертва. Знаешь, почему? Потому что ее мучения кончены. Я напоминаю себе об этом каждый день - ей больше не больно. И это благо. Как думаешь, - Корональ чуть отстранился от девушки, - твой отец согласится ради тебя вытерпеть это? А, старик? Ты согласен? Я не слышу твоего ответа! Что ты предпочтешь, смерть и честь или жизнь и бесчестие?

Корональ резко обернулся к старику, чье лицо на волшебном зеркале было почти смыто водой, и черты отца Новы четче проступили на волшебной глади.

- Выбор за тобой, - произнес Корональ. - Ты или она? На ком я отыграюсь за все твои преступления? На ней или на тебе? Сможешь ты жить спокойно, зная, что она в моих руках и что я ежедневно калечу и насилую ее, или же ты примешь смерть из моих рук сам?

- А что… - прохрипел старик, словно воздуха ему не хватает. - Что будет гарантом того, что ты не обманешь меня?

- Мое слово, разумеется, - небрежно ответил Корональ, вертя в руках кинжал и рассматривая Нову, стыдливо прикрывающую обнаженную грудь руками. - Я, в отличие от тебя, не хочу прослыть лжецом. Я умею держать свое слово.

- И ты поклянешься, - старик задыхался, словно все маги Воздуха решили разом его лишить и глотка живительного кислорода, - ты поклянешься, что примешь мою жертву и прекратишь преследования?

- Клянусь, - быстро и холодно ответил Корональ. - Я потешу свою ярость на одном из вас, и мне этого будет достаточно… Я не трону больше ни единого человека из твоей семьи.

- Тогда забирай девчонку, - выдохнул старик, и крик Новы слился с хохотом молодого Короналя.

- Нет, отец, нет! - верещала Нова в истерике.

Корональ смеялся. Вздрагивали его плечи, на глазах выступили слезы, он прикрыл лицо рукой, отчасти скрывая свое смущение.

- Подлый старик, - протянул Корональ, отсмеявшись, утерев с черных длинных ресниц слезы. - Как я мог хоть на миг поверить в твое благородство?.. Можно было б не спрашивать, что ты выберешь.

- Ты обещал! - завизжал старик, багровея всем своим трясущимся желчным лицом. - Ты дал слово, что не тронешь меня, если я принесу ее в жертву, и я согласился! Можешь сделать с ней все, что тебе вздумается! Это честная сделка! Ты дал Слово Короналя!..

- И я сдержу его, - яростно ответил Корональ. - Девчонка ответит сполна за твои злодеяния. Она понесет наказание вместо тебя. Но как ты с этим будешь жить, старик? Как?

- Отец, прошу тебя! - верещала Нова. Слуги Короналя подбежали к ней, ухватили ее за руки и вынудили опуститься на колени, склонить голову к самым ногам Короналя, обнажив перед ним вздрагивающую спину. - Спаси меня, спаси! Не отдавай меня ему!

Старик молчал; Корональ, не дождавшись от него слов раскаяния, вздернул брови. На лице его выписалось задумчивое выражение.

- Слово, - резко, почти грубо бросил он, не глядя больше на старика и протягивая руку к волшебному зеркалу, словно тот может вложить это самое слово в протянутую ему ладонь.

- Не говори ему, отец! Не говори! - билась и кричала Нова. - Не отдавай мою магию ему!

- Махаон, - прошептал старик еле слышно, и Корональ удовлетворенно усмехнулся. - Ее тайное защитное Слово - махаон.

- Маха-аон, - протянул он насмешливо, сняв тонкими пальцами лепесток пламени с лампы, протянутой ему слугой. Пламя не жгло его; оно покорялось его магии. - Царская яркая бабочка…

Пламя из ладони Короналя яркой вспышкой прокатилось по спине Новы, и на коже, словно просвечивая сквозь нее, проступил яркий рисунок бабочки, расправившей пестрые огненные крылья.