Из противоположного конца комнаты раздалось тихое презрительное фырканье. Оказывается, Хельга, так же как и я, прекратила читать учебник и внимательно слушала наш с Вики разговор.

— Если уж на ком-то и негде ставить пробы, то это на вашей Рози, — сказала она. — Вот уж точно прекрасная пара для Виктора Фенира. Они бы нашли чем развлечь друг друга, а потом Рози долго и со вкусом рассказывала бы каждую подробность в громкоговоритель.

— Вы посмотрите, кто заговорил! — вскинулась Виктория. — Тебе ли жаловаться? Хоть послушаешь, как у других людей отношения развиваются!

— Кого ты считаешь людьми?! Тех бездарей, что…

Я закатила глаза к потолку, устало вздохнула и навела на себя палец, проговаривая вполголоса заклинание временной глухоты.

Девушки махали руками, корчили рожи, мимо несколько раз пролетели подушки. Я отрешенно следила за всем этим со своей кровати и думала о том, что день грядущий мне готовит. Слух о том, что Фенир кого-то выделил среди студенток — это ерунда только в том случае, если именно тебя не записали в его любимицы. Теперь жди массы недовольных, требующих отстать от “принца” их грез.

С этими мыслями я и уснула, чтобы проснуться от ругани между соседками.

Сначала даже решила, что заклинание перестало действовать слишком быстро, но нет — оказалось, утром у Хельги и Виктории нашелся новый повод для споров.

Лапушка пропал!

— Верни! Верни его! Хуже будет! — кричала Вики.

— У меня его нет! Хоть обыщи, — отвечала Хельга, прыгая рядом со своими растениями и загораживая их собой. — Не тронь соптимусы! Убью!

— Это я тебя убью! И зелень твою в суп скрошу!

Я откинула одеяло и громко застонала, массируя виски. Затем решительно вскинула руки, потрясла пальцами для расслабления и… проговорила заклинание, указывая на скандалисток. Они замерли в весьма неудобных позах. Наступила благословенная тишина.

— Как же вы меня достали, — сказала, не представляя, как еще унять этих двоих, если не применить магию. — Простите, но у меня не было выбора. Придется вам минут десять постоять так, обдумывая все гадости про себя.

За то время, пока действовало заклинание, я сходила умыться, оделась, собралась и ушла, не чувствуя себя виноватой и не извиняясь.

В столовую входила, с интересом прислушиваясь к шепоту окружающих. Спустя несколько минут поняла очевидное — слухи про меня и профессора действительно расползлись, как заразная болезнь, а я снова стала местной знаменитостью. Впервые это случилось больше пяти лет назад, когда в пожаре погибли родители, и вот повторение… Теперь я прославилась с новой стороны. Прелесть. Спасибо Виктору Фениру.

Завтрак с трудом проваливался по пищеводу в желудок, а в голове то и дело проносились нехорошие мысли. Зачем я пошла к профессору вчера? Нужно было придумать иной план!

— Ага! — Рядом с моим подносом опустился другой. Напротив села Виктория. — Ловко ты нас! Думаешь, я обиделась? Вот и нет. Хотя при случае отомщу, тут уж не обижайся, такова моя ведьмовская суть. Чего грустишь, Лизбет?

Я устало посмотрела на пышущую оптимизмом соседку.

— Есть причины.

— У тебя есть? Да брось! Вот у меня!.. Кстати, Лизи, — Виктория перешла на шепот, — ты не представляешь, что произошло. — Она чуть пригнула голову и, округлив глаза, сообщила: — Мой Лапушка пропал ночью. Собственно, поэтому мы и ругались с Хиткович!

— Я его не брала, — решила сказать сразу.

— Угу. Я на тебя и не подумала! — кивнула Вики. — А мисс Травоведение давно на него покушалась! Понятия не имею, как она все провернула, но даром ей это не пройдет. И знаешь, обидней всего, что я не заметила, как она его назад подложила! Теперь Хиткович называет меня ненормальной. Говорит, я сама уронила Лапушку под кровать, а потом на нее налетела.